Взглянуло пугало на небо исподлобья,
Алым дождем проникло солнце в труху,
Вороны снадобье клюют среди злословья
И пугало крылами бьют как злую муху.
А пугало страдало в серебристом гласе неба,
Весь урожай заброшен, дом заперт на пол века,
Воронам надоело ждать- им хочется обедать,
Давно в саду растрепанном не видно человека.
На бессознательную радость туч легла солома,
Под гнильным пиджаком вместо груди сорняк,
У пугала нет ни родных, ни Господа, ни дома,
Ведь в прошлой жизни он был горестный маньяк.
И в наказание теперь стоит на деревянной пройме,
Перемывают кости сада одичавшие давно вороны,
И яблони как клячи дряхлые в голодном стойле
Пытаются жевать мрак воспаленный и ядреный.
Руки-разряженные древесины дрожат , скрипят,
Нелепой иноходью измеряют тени пропасть ночи,
Глаза-стальные пуговки что-то деревьям говорят
И пугало опять к луне как к маме нежной хочет...
Ветер пристанище найдет в дырявой сирой шапке,
На чувственную слякоть непогоды упадут угли,
И будет танцевать запуганное пугало на грядке
Махая крыло-тряпками и не касаяся немой земли.
Луна расплатится за бесшабашную судьбу и пойло,
В полушутливых фразах неба обретет тот сад покой,
И пугало словно скакун усталый упадет в сон-стойло,
Посадит древо всепрощенья ворон с плачущей звездой...