Приносили на крыльях небесное зелье,
Тонким оводом плыли по ткани морской.
В синеве детских глаз утонули их перья,
Расплескав по траве звездопад ледяной.
Я могла ощутить шум в тревожных сердцах,
Протянув к воску крыльев дрожащие руки,
Но боясь растопить хрупких атомов прах
Я украдкой стенала от груза разлуки.
Что крупицы? Что части разбитых картин?
В их глазах синий атлас осеннего неба!
Я б ладонью укрыла восторженный клин,
Как голодные дети хранят крохи хлеба.
Вдруг разлили белила свинцовых теней
Алым заревом боли и крика творений.
Сквозь раскаты не слышно борьбы журавлей,
Не услышать глухим их тревожных мучений.
Не разжалобить стойкую руку стрелка .
Громом выстрела вырвал фундамент природы
Засверкала рубиновым светом река,
Задрожали устои кровавой свободы.
Первоцветами ли матиолами ли
Кружева синевы стянули.
Опадали листвой на траву журавли
Вырывая из сердца пули.
Выгорали бумагой точеные лбы,
Веер пасмурных птиц выпадал алым снегом.
Лучше птицами быть, оставаясь людьми,
Чем остаться в жестокой толпе человеком.
Боль прошла, лишь осталось перо журавлей.
В нем следы Человеческой крови застыли
Поколение праздных и черствых людей!
Неужели и вас никогда не любили?