Где-то обязательно должно быть это место,
в котором сходятся время от времени
все твои солнца, какие-то вещи,
о которых ты помнишь всё время,
ты где-то их уже видел – и эти дома,
и этих арабок в больничных переходах – на игральных
картах, или в порнографических журналах,
где-то всё это обязательно есть, и ждёт
только минуты твоей слабости.
На окраинах, около парка, в старых
дворах и школьных тренировочных залах
что-то время от времени повторяется,
здесь главное ощутить –
прошлого нет, просто есть наиболее
отдалённые участки настоящего,
возвращаться на которые тяжело и опасно.
Глубоко в этих помещениях,
в старых конторах и офисах,
где-то они должны быть – комнаты,
увешанные амулетами, куриными
лапами, жестяными иконками,
где дверные ручки и медные
крепления на оконных рамах
вымазаны голубой глиной и
чёрной птичьей кровью,
где полы расписаны предостережениями
из библии и конституции,
и страх упакован в коробки
из-под бумаги для ксерокса.
Кто знает об этом? Возможно, об
этом знают клерки, какие-то послушные
клерки из порядочных семейств, растерянные
мужчины с продавленной психикой, которые
носят под чёрными костюмами женское
бельё и глиняные пентаграммы, и спят
лишь при включённом свете, и видят
демонов в опустевших спортзалах.
Приди как-нибудь и полюбуйся на все
эти испорченные фонтаны и замкнутые
двери комнаты страха;
сны этих мужчин напоминают волокна
кукурузы, сладкая тяжесть
их памяти –
сильной и цепкой, благодаря которой
они даже бреются без зеркала,
каждое утро воспроизводя движениями
пальцев контуры своих лиц, так, будто
сами ангелы водят их бритвами,
легко и отстранённо,
каждое утро,
каждое утро,
постепенно приближаясь
к тёплым артериям.
(Перевод с украинского – Станислав Бельский)