* * * * * * *
Дрожащий месяц на стекле
В пушинках пляски тополиной...
По лунной заводи пустынной
Плывет подтаявший эклер.
Невероятно длинный год
Уснул в объятьях ночи белой...
С какою мукой ласки ждет
Истосковавшееся тело!
Засыпан звездами, лежит
Небесный холст на черных крышах
И черной кровью спелых вишен
Залиты губы, как ножи.
Я сам бы лег вот так вот, вдруг,
В глубины трав, до боли лунных, -
Но как же ждут заветных рук
Истосковавшиеся струны!
...Я где-то душу разорвал
И половинка там осталась, -
С того и странная усталость,
Что до сих пор их не собрал...
А год все так же сонно скуп,
Кружатся призрачные гейши, -
И жгут зарницы чьих-то губ,
Истосковавшихся не меньше…