Пока помню, я вечен. Вечность И.Царева-34
Завещание Мастера
http://www.youtube.com/watch?v=8ycQVGnnXrk - стихотворение "Город",
http://www.youtube.com/watch?v=bQCw5c1rfsE - "Тобол"
http://www.youtube.com/watch?v=IMS6YhQ-Rdk
- еще три стихотворения Игоря Царева
Как бы стремительно не менялась жизнь, остаются в ней вечные ценности. И одна из них – Память о прошлом, о том, что в этом мире было до нас, о том, что каждому из нас довелось пережить.
Недаром появилась уверенность в том, что человек умирает дважды, во второй раз, когда о нем забывает самый последний из живущих в этом мире. Пока мы помним об ушедших, пока нас помнят, мы продолжаем жить, даже покинув этот мир. Частичка человека остается в его творениях, в его книгах, в его детях – это то самое бессмертие, о котором мы все так переживаем. У каждого из нас есть свое прошлое, свой род, свои предки. Во все времена славянам было страшно оставаться в этом мире Иванами, не помнящими родства, вырванными из земли, оторванными от своих корней, унесенными ветром странствий из мира, в котором нам довелось родиться.
Если такое случается, то память – это единственное, что связывает человека с родным миром, самым прекрасным потому, что там мы появились на свет.
Это одна из главных тем, а может быть и самая важная, так часто на протяжении всего творчества Игорь Царев к ней обращается.
И вот тут в размышлениях о памяти и бессмертии, поэту удалось нам вернуть, осветить по-новому, казалось бы, хорошо известный миф о хитреце Сизифе, который мы знали и до появления лирики Игоря Царева. Но многие ли задумывались о том, что это миф о безграничной любви к жизни и свободе, пред которой вынуждены на какой-то срок отступить и боги.
Единственное, чего хочет этот герой – жить как можно дольше, презрев все законы и запреты. Недаром же ему удалось даже пленить бога смерти Танатоса и продолжать наслаждаться жизнью. А когда порядок в мире нарушился, и люди перестали умирать, то пришлось богам принять меры, для восстановления порядка. По приказу Зевса богу войны Аресу удалось освободить Танатоса, и забрать с собой бунтаря Сизифа. Но и там он смог вырваться из Аида на землю, якобы для того, чтобы заставить живых приносить жертвы Аиду, но снова не собирался он возвращаться назад, пока его не вернули насильно и не заставили катить камень в гору, труд этот был тяжел и бесполезен, тем более, что камень катился вниз, как только он достигал вершины, и все приходилось начинать заново. Но Сизиф верил в то, что он выполнит это непосильное задание и тогда вернется к жизни…
Сизиф – хранитель памяти о том, как прекрасна жизнь, он не испил воды, как все остальные, ушедшие в мир иной, из реки Забвения и не забыл о том, что было с ним на земле, а потому он бессмертен. Вот об этом напоминает нам Игорь в своем стихотворении, делая его из второстепенного героя ключевым героем древних мифов.
СИЗИФ
Растерявшие прошлое тихо плывут,
Легким облаком в небе белея.
Растерявшие прошлое славно живут,
Ни о чем, ни о ком не жалея.
Позабывших о прошлом несчетная тьма,
Каждый миг их величие множит.
Они жизнью спокойной довольны весьма -
Их ни боль, ни любовь не тревожит.
Не хочу забывать ни о чем, ни о ком,
Мне иначе дышать будет нечем.
Моя память растет, как растет снежный ком,
Тяжкой ношею давит на плечи.
Я нарушил Закон и навек обречен,
Олимпийским проклятьем отмечен.
Подпирая тяжелую память плечом,
Знаю я - пока помню, я вечен.
Я несу свою память, и плоть мою в кровь
Рвут басовыми струнами жилы.
Сколько раз нас с тобой обжигала любовь –
Просто чудо, что мы еще живы…
Пусть я проклят Богами - я страшен Богам
Тем, что вечен и ныне и присно.
Мое время придет - я взойду к облакам,
Не утративший памяти жизни.
http://stihi.ru/2012/12/13/6641
И что же происходит с Сизифом и с лирическим героем, который уподобляет себя ему? Он выбирает самый трудный путь, не забывать, не получить в Аиде тот самый пресловутый покой, о котором мечтают остальные, к которому после всех мук земных стремятся и Мастер с Маргаритой. Это то немногое, что можно получить тем, кто не заслужил счастье, они хотят получить хотя бы покой, а он возможен при забвении о жизни, обо всем, что осталось на земле
Не хочу забывать ни о чем, ни о ком,
Мне иначе дышать будет нечем.
Моя память растет, как растет снежный ком,
Тяжкой ношею давит на плечи.
Камень или снежный ком – это та самая память о мире и о жизни, которая обрекает на адский, бессмысленный труд Сизифа. Но он не собирается от него отказываться, он прикован к этому камню, как Прометей прикован к скале. Ведь боги знают, если его освободить от камня, если позволить тому камню остаться на вершине скалы, то он снова убежит туда, в мир людей, его снова надо будет разыскивать и возвращать назад. Так и боги становятся слугами непокорного человека.
Я нарушил Закон и навек обречен,
Олимпийским проклятьем отмечен.
Подпирая тяжелую память плечом,
Знаю я - пока помню, я вечен.
Наверное, для слабаков забвение – это спасение, но при этом они ни о чем и ни о ком не помнят. Когда мы ставим прощаемся, свечи за упокой, мы разрываем ту связь с предками, которая у славян была несокрушима. Люди не чувствовали себя здесь и там одинокими и беспомощными. Человек смертен, в этом мы убеждаемся постоянно, но остается память для тех, кто нарушает закон о покое, о забвении, он получает бессмертие, так же как остался бессмертным Сизиф. Сквозь века звучит его голос, возникая в поэтических строчках Мастера. И словно в романе века, и в этом случае обычная квартира, в которую мы входим вместе с Маргаритой, вдруг расширяется до бесконечности, она может быть велика настолько, насколько простирается наша память.
Пусть я проклят Богами - я страшен Богам
Тем, что вечен и ныне и присно.
Мое время придет - я взойду к облакам,
Не утративший памяти жизни.
Конечно, еще Муслим Магомаев убеждал нас в том, что «Пока я помню, я живу», на бытовом, житейском уровне мы понимали это и раньше, но только вечный миф о Сизифе, который в своем пронзительном стихотворении напомнил нам Игорь Царев, заставляет задуматься о том, что это не просто общее место – так было и так будет всегда. Он убеждает нас и в том, что самое прекрасное – это жизнь. Кстати, о том же самом уверяет поэта и другой мифические персонаж – Незваная гостья - Беда, которая пожаловала к нему в гости:
Куражится судьба, нас сталкивая лбами,
Не бойся, и не верь лукавому вранью,
Держись за эту жизнь последними зубами,
Давай желанный пир испортим воронью!»
( Незваная гостья)
Наверное, в свое время она вот так же приходила и к Сизифу, и вместе они несколько раз могли испортить пир не только воронью, но привести в ярость и самого Зевса, и бога смерти, и бога войны. А для смертного царя это не так уж мало, по крайней мере, память о нем в мифах сохранилась, и Мастер показывает, что он во многом равен титану Прометею, который тоже был прикован к камню, но немного иначе это выглядело. Безрассудство храбрых – это огонь жизни. Это пламя не гаснет в их душах. Оно им дарит бессмертие, а нам –память о них.
Следующее стихотворение И. Царева называется: «Забываем».
Увы, человеческая память так устроена, что мы не можем помнить всего. Память часто избирательна, помня о каких-то мелочах, мы порой стараемся забыть не только о том, что жизнь прекрасна, и лучше ничего не бывает, о том, что за нее надо держаться, бороться до конца. Порой мы забываем и свою историю, свое прошлое, близких людей, это поэт называет предательством, потому что он убежден в том, что люди живы, пока мы их помним, прошлое живо…
Забываем...
Игорь Царев
День вчерашний забываем в простодушии своем,
Словно брата убиваем или друга предаем.
Что там явор кособокий, что усталая звезда,
На беспамятстве и боги умирают иногда.
Под больничною березкой ходят белки и клесты,
А за моргом – ров с известкой, безымянные кресты.
Там уже и Хорс, и Велес, и Купала, и Троян…
Только вереск, вереск, вереск нарастает по краям.
Прячет память под бурьяном перепуганный народ,
А беспамятная яма только шире щерит рот:
И юнца сглотнет, и старца... Отсчитай веков до ста,
Рядом с Хорсом, может статься, прикопают и Христа.
Все забыто, все забыто, все прошло, как ни крути,
Только лунный след копыта возле млечного пути,
Только Волга над Мологой, кружит черною волной,
Только небо с поволокой, будто в ночь перед войной…
http://www.stihi.ru/2011/11/14/6129
Забыть родных и близких, предать их забвению, может ли быть что-то страшнее? Оказывается, может, есть и более страшное предательство – забытые боги наших предков, а если и они забыты, если кумиры их спрятаны, и о них молчат, то все мы теряем что-то очень важное, связь с прошлым.
Несколько веков на Руси царили двоебожие, когда днем ходили в храм, а ночами исполняли все ритуальные действия по отношению к старым богам. Волхвы были так сильны, что к ним, а не к священникам, шли люди со своими бедами, у них просили милости, дождя, урожая, понимая, что от этого зависит их жизнь или смерть.
Под больничною березкой ходят белки и клесты,
А за моргом – ров с известкой, безымянные кресты.
Там уже и Хорс, и Велес, и Купала, и Троян…
Только вереск, вереск, вереск нарастает по краям.
Но забывшие своих старых богов, со временем забудут и новых – безымянные кресты – итог страшный и сокрушительный, как для богов, так и для покинувших этот мир людей. Беспамятство – наша страшная болезнь, ведь вслед за мертвыми, забывают и живых родных и близких, человек обрекает себя на одиночество, и жизнь перестает приносить радость..
Прячет память под бурьяном перепуганный народ,
А беспамятная яма только шире щерит рот:
И юнца сглотнет, и старца... Отсчитай веков до ста,
Рядом с Хорсом, может статься, прикопают и Христа
Такая вот безрадостная картина возникает в нашей реальности, да и не только в реальности, но и в наших душах образуется та самая «беспамятная яма», бездна, которая поглощает все. Из стихотворения о Сизифе мы знаем, как просто жить в Аиде, хлебнув воды из реки Забвения, вероятно и на этом свете в забвении жить до поры и до времени проще и легче, но и близких, и себя тоже мы лишаем бессмертия.
И что же тогда остается нам, пребывающим в покое? Беспамятство дарит покой, но лишает бессмертия
Все забыто, все забыто, все прошло, как ни крути,
Только лунный след копыта возле млечного пути,
Только Волга над Мологой, кружит черною волной,
Только небо с поволокой, будто в ночь перед войной…
Безрадостная, жуткая картина, как в Аиде, где все спокойны и безмятежны ( герои Троянской войны остаются в долине Забвения, они сталкиваются друг с другом и не помнят, кто тут свои, а кто чужие. Только один Сизиф упрямо катит на гору свой камень, потому что если он его туда закатит, но его отпустят назад в мир, который он так любил, о котором все время помнит). Получается, что для героев нет ничего, кроме посмертной славы, а для хитреца, любящего жизнь, бросающего вызов богам, есть надежда на то, что он может вернуться назад, как вернулся в свое время другой бунтарь – Прометей. Нам кажется, что труд бессмысленный, но он-то верит в то, что однажды все получится, и он будет вознагражден за свои усилия.
Говорят, что в мире ничто не исчезает бесследно, об этом размышляет Мастер в стихотворении «Следы на песке»
СЛЕДЫ НА ПЕСКЕ
Вселенною правит нетленный закон:
Все вечно, ничто не пройдет без следа.
И против бумаги бессилен огонь,
И против огня бесполезна вода.
Не верь в беспощадность течения лет –
Со временем пыль обратится в гранит.
И добрый твой след, и недобрый твой след
Прибрежный песок навсегда сохранит.
http://www.stihi.ru/2012/12/13/6641
Мастер напоминает нам очень важную истину о том, что добрые и недобрые дела оставляют свой след, он остается в этом мире, сколько бы времени ни прошло. Об этом же нам рассказывал и Воланд когда-то. Земной шар с полыхающими кострами, куда он стремится – горячие точки остаются, и тогда мы живем, «как в ночь перед войной», забыв и предав и людей, и богов. Все, что мы можем для себя получить, это быть «проклятыми и убитыми», как очень точно отметил в своем повествовали другой мудрец –Виктор Астафьев. Да и в современной «Песне о войне», потрясшей многих своими откровениями, речь идет о том же самом, только обозначено все более конкретно и жестко:
Я что-то там еще кричал,
Но тут кулак на стол упал,
Горящим страшным взглядом дед меня сверлил:
"Тебе б со стороны взглянуть,
Мой внук, на жизни твоей суть
И ты б тогда совсем не так заговорил!
Ты был талантлив, всех любил,
Но все в деньгах похоронил,
Искал разгадку смысла жизни, а теперь?!
Ты ищешь баб на стороне, забыл о сыне и жене,
И между миром и тобой стальная дверь.
Неужто ради ваших склок,
За хлеб и зрелища мешок,
Мы погибали под огнем фашистских крыс,
Эх, нету Гитлера на вас,
Тогда б вы поняли за час,
Всю ценность жизни,
Её прелесть, её смысл!".
( «Песня о войне»)
У нас остается только один выход, и об этом все время напоминает нам Мастер – это помнить, это катить в гору тот самый камень, веря в то, что нам удастся его туда поднять, даже если весь мир и боги против нас. Если Сизиф мог верить и катить свой камень, то почему не можем мы «Подпирая тяжелую память плечом, знаю я - пока помню, я вечен».
Конечно, в первую очередь нам возвращают память и дарят бессмертие поэты, это они те самые Сизифы, изнуренные непосильным трудом, но упрямо двигающиеся вперед к своей вершине. Они стараются оставить в чеканных строчках все, что удалось им узнать и понять об этом мире
Все объяснимо - меня голова, а не ноги, кормит.
А голове отдыхать приходится крайне редко.
С каждым годом все дальше крона, все ближе корни,
Все дороже мечты и вера далеких предков.
Один мой пращур «всея Руси» был архиепископ,
Другой штаны протирал когда-то на троне Польши,
А я в Москве десять лет не мог получить прописку,
Но, получи ее раньше, навряд ли успел бы больше.
Пишу стихи. А у тех, кто пишет - своя дорога.
И не нужны нам - ни трон, ни митра, ни "мерин" чалый,
Во все эпохи поэты слушают только Бога,
И ищут Слово, чтоб в этот мир возвратить Начало.
«Мир возвратить в Начало» – загадочная строчка, на самом деле, когда «все ближе корни и все дальше крона», поэт, да и просто человек, забывает о суете, о сиюминутном, и все чаще задумывается о вечности и бессмертии, и вот тогда он снова возвращается к началу.
А. Камю, толкуя миф о Сизифе, подчеркивал, что все зависит оттого, как чувствует себя Сизиф в тот момент, когда камень срывается и катится вниз. Он может впасть в уныние, ведь работу нужно начинать сначала, а может быть счастливым в момент этой передышки. Главная задача поэта – вернуть нас в то самое начало, освежить нашу память пронзительными строчками, если это получается – он счастлив, а еще он счастлив потому, что минуя и царей, и архиепископов, он волен говорить прямо с Богом, а потому его положение уникально в этом мире, у него особый статус.
Об особой роли Поэта - хранителя памяти, размышляет Мастер и в стихотворении «Пятая стихия», эпиграф он взял из знаменитого стихотворения Ф.И. Тютчева, и ведет диалог с философом о роли поэта и поэзии в этом мире.
ПЯТАЯ СТИХИЯ
Нам не дано предугадать
Ф.И.Тютчев
--------
Устав от пресной чепухи,
Как в море ухожу в стихи я -
Ведь эта пятая стихия
Просторней остальных стихий.
Пусть только вторю небесам,
Когда царапаю скрижали -
Пером ли, острием ножа ли -
Я становлюсь мудрее сам.
Предугадать не суждено,
Но, знаю, слово отзовется:
Что тонко сказано - не рвется,
А, как хорошее вино,
По мере шествия веков
Лишь набирает терпкий градус -
Разумным людям дарит радость,
И отрезвляет дураков.
http://www.stihi.ru/2012/12/13/6641
Мастер называет поэзию пятой стихией, наравне с воздухом, водой, землей и огнем – так мир был разделен в самых первых мифах, Поэзия – это одна из составляющих частей нашего мира.
Поэт разговаривает с Богами и пытается передать нам суть того, что слышит в иных сферах, куда он допущен, и считает он себя переводчиком, но переводчиком с языков тех стихий, которые понять нам не дано, и при этом
Пусть только вторю небесам,
Когда царапаю скрижали -
Пером ли, острием ножа ли -
Я становлюсь мудрее сам.
Услышать, записать словами ту музыку, которая звучит в эмпиреях, и даже если «не дано предугадать», как был убежден Тютчев, но остается уверенность, что «слово отзовется», а тем самым достигнет главной задачи –сохранит память. Но сразу же возникает вопрос, а зачем, что в этом слове будет звучать:
По мере шествия веков
Лишь набирает терпкий градус -
Разумным людям дарит радость,
И отрезвляет дураков.
Вот собственно для чего мы должны хранить стихи, для этого нам и нужна память, чтобы возвращаясь к началу, двигаться дальше, снова поднимаясь на вершину своей жизни.
Ведь и жизнь человека от рождения до смерти - это тот самый подъем с тяжелым камнем в руках, чтобы поднимаясь как можно выше, рано или поздно сорваться вниз, ничего другого нам не дано в этом мире. Кто-то так и остается сидеть около подножья горы, никуда не поднимаясь. Но это не может касаться поэтов и других творцов. Каждый из них должен проделать этот путь, потому что важен не результат – он всегда одинаков, в именно сам путь, в процессе восхождения мы и совершаем какие-то важные поступки, и творим бессмертные произведения.
Раньше или позднее для каждого из нас наступает час ухода. Живые суеверно бояться говорить об этом дне и часе, чтобы не накликать беду, но ведь молчание –путь к забвению, к той самой пропасти, куда летят человеческие души, окруженные душами уже ушедших, но близких людей, о которых мы все это время помнили. Они встречают нас в час ухода, именно поэтому в доме, где есть покойник, завешивают все зеркала, отражающие поверхности, и тут же твердят, что человек и рождается и умирает в одиночестве. Это не так, просто мы себя стараемся отгородить от того света. Игорь несколько раз писал о Дне поминовения, ухода -спокойно и мужественно рассуждая о неизбежном. Кстати, в мифе Сизифу удалось вырваться из Аида именно потому, что он наказал жене не поминать его и не приносить жертвы богам, им пришлось отпустить его назад, чтобы он навел порядок в своем семействе. Но как же это происходит в реальности, если не было такого наказа для близких
День поминовения
Игорь Царев
Поминальную чашу осушим
Над землей, где зарыты таланты.
Вспомним тех, чьи мятежные души
Мы вперед пропустили галантно.
Помолчим. Все равно не напиться
Философским течением буден.
Постоим. А куда торопиться?
Все мы там своевременно будем.
Пахнет пыльным цветком валерьяны
Нескончаемый марш на погосте.
Что ни день, в оркестровые ямы
Мир бросает игральные кости.
Но молчат, не имущие сраму
Новоселы кладбищенских линий -
Бренных тел опустевшие храмы,
По кресты, утонувшие в глине.
И смахнув со щеки аккуратно
Горечь слез, набежавших невольно,
Неохотно уходим обратно -
В жизнь, которая делает больно,
Где рекламно кипит мегаполис,
Семь грехов предлагая любезно,
Где любовь, как спасательный пояс,
Нас с тобой удержала над бездной..
http://www.stihi.ru/2004/04/27-1040
Пронзительные строки, обращенные к тем, кому еще предстоит остаться, хранить память, чтобы и ушедший продолжал жить вместе с нами, подарить ему бессмертие, если это пока еще в наших силах.
О том, что нужно делать в этом случае, Мастер успел нам всем сказать конкретно и точно, потому что в октябре 2012 года так же внезапно скончался Михаил Анищенко, ничего не нужно придумывать и додумывать, вот его рецензия:
Любовь, спасибо за теплые слова о Михаиле. Это действительно Поэт.
Ему был дан Дар.
Дар - это нелегкая доля. Он как раскаленный уголь на ладони. Да, гонит прочь тьму, но и обжигает, и приносит нестерпимую иногда боль.
И, так печально устроен этот мир, что судьба Поэта, как правило только и начинается после смерти носителя Дара. И потому именно сейчас так важно каждое слово об Анищенко. Чтобы не дать тьме забвения завалить, затоптать тот свет, который вложил Михаил в свои строки.
И.Ц.
Игорь Царев 09.12.2012 00:28
Очень важно не только сохранить память, но и участвовать в посмертной судьбе Поэта, чтобы « тьма забвения не завалила, не затоптала тот свет, который поэт оставляет".
Забвение –тьма, а память –свет и бессмертие. На самом деле все просто и сложно одновременно. Но у тех, кто был рядом, кто ценит и любит поэта, нет никакого выбора. Нам просто остается идти по этому пути и катить свой камень памяти в гору, как это делал когда-то Сизиф.
Спасибо Мастеру за то, что он нашел и показал нам этот миф, даря ему вторую жизнь. Сама дивлюсь тому, насколько глубоким и серьезным он оказался. Потомок Сизифа Одиссей позднее шагнет в «Троянскую опупею» Игоря Царева и его соавторов, и будет действовать рядом с нашими богатырями в этом эпическом творении тоже не случайно, - все в этом мире связано невидимыми световыми нитями.
А говоря о жизни нашей, ее смысле, Игорь подчёркивает:
Возможно главное в том, чтобы (через боль осознав всю нашу хрупкость и недолговечность) тем не менее, продолжать жить максимально полноценно?
Желаю душевных и физических сил,
Игорь Царев 13.02.2003 15:11
Очень часто говоря о прошлом, о памяти, о бессмертии, для тех, кто уже покинул этот мир, нельзя в финале не заглянуть и в грядущее. Потому что если нет будущего, то прошедшее наше останется мертво, и наследство некому будет оставлять. Как видит его Мастер в стихотворении «Наперсник»?
Оно таится и хранится где-то на древнейших землях то ли Новгородских, то Муромских, там, где остается и горячая русская печь, и настоящая русская речь. Там уже родился человек, который получит этот мир в наследство. Кстати, поэты и писатели не случайно все надежды свои и чаянья связывают с провинцией, в этом есть высшая мудрость.
Не исключено, что Россия начинается только там, где кончается московский асфальт.
Игорь Царев 04.01.2007 15:30
Вот здесь и растет тот, кто станет Ильей Муромцем, Добрыней Никитичем, Алешей Поповичем, кстати, все три богатыря пришли в Киев из Мурома, Рязани, Ростова, разве это не символично? Это там «деревья стоят, как волхвы за окном», и доживают свой век « забытые языческие боги», да и сама древняя славная Русь, хранящаяся в нашей памяти и преданиях старины глубокой…
У нас пока еще есть будущее, но всегда ли так будет?
Наперсник
Над Москвою, поверх воспаленных голов,
С колокольных высот, из медвежьих углов,
Ветерок задувает - ершист и горчащ
От болот новгородских и муромских чащ.
Это там еще теплится русская печь
И звучит первородная вещая речь,
И кремлевскую челядь не ставя ни в грош,
Прорастает под снегом озимая рожь…
И святой аналой пахнет свежей смолой,
И лежит в колыбели наперсник малой -
Его лепет пока еще необъясним,
Но Отцовские чаянья связаны с ним.
И восходит звезда над дорожным сукном,
И деревья стоят как волхвы за окном,
И звенит на морозе дверная скоба,
Будто новый отсчет начинает судьба…
http://www.stihi.ru/2012/02/13/11266