ЗНАКОМСТВО С НАРУСОВОЙ
Услышал Нарусову,
Стало страшно оттого, что русский.
Как про итальянку
Со страшной романтикой
Девочку русскую удочерившая
Выплеснула в сторону России чернила
Не она, а Нарусова,
Что на пони девочка русская,
А тут из России корреспонденты,
Заснять удочерения милые моменты,
А девочка как увидела
Не так как когда-то, когда как братья
Были нравственности победители,
Журналистов, прижавшись к
Итальянке как спасения ранга,
Закричала: «Мама, спаси, они из России!
Они страшнее фашистов!»
Шел крик Нарусовой из утробы
Такой, что скорее б добраться до гроба
Лечь под трактор,
Что так страшно стало
Оттого, что так пали,
Что какая там Африка,
Такая к России ненависть,
Что мне как попавшемуся
Преступнику плохо сделалось.
Умопомрачительно
Оттого, что впечатлительный.
А как дочка Ксения Собчак
То как накрыли то денег с
Воровской общаг.
До нас едва так Дом номер два,
Где терлась,
А молодому поколенью стоит в горле,
Где нас как Панков стравливают
Как пауков в банке.
А замуж как Ксения, то явленье
В восклицаньях как девочку
Еще более как любую целочку,
Что теперь, если нужно, суженному
Варит щи,
А нам хоть кое-то в них полощи.
Нам этот крик как мерка:
«Спасайте детей скорей,
Продавайте в Америку!»
Хакамады из зоосада
Как там шумной и полоумной.
И этот вопль как из утробы
Вздрогнул чтобы,
Что так гробят и неудобно
Жить как в гробе,
Что в той ненависти сделалось
Страшно в том монологе узком
Оттого, что я русский.
Стало жить страшно
До того в стране продажной.
Неужели правда, что по нравственности
Позади Африки,
По культуре. А замечают только то,
Что много курят.