Где ты, мой святец? Завернулся в чужое, потерялся. Или потерялся я сам? Или нашелся? Что за штопаные штаны, эти безкрылые дороги, нехоженные, от одного крыльца к другому. Где женщины — не женщины, а мужчины — только мысличи. И вот мы, одинокие и одинокие, стоим у причала, стоим у борта, роняем в воду копейки-капельки слезливого времяпрепровождения. Мы плачем о себе, только о себе. Только собой тешимся, только себя любим. И горюем за это.
А выход — может быть, в кривоугольном лёте. В изразцах нерационального самообмана. Или нет? Не так. Выходов множество, как и входов. Иисус пришел, Иисус ушел. И комната полнится слепками природы, антропоморфными очертаниями богов, атлантов и мессий. Эта придуманная пелена уводит глаз, звучит в ушах, приоблагораживает бытие. И как бы день рождения. И как бы новый год. И как бы ты в какой-то момент, на долю мизерную дня становишься Центром внимания. Это уже праздник.
«Там, где луна, и в небе вспышки каменных стрел...». Такие песни поем все вместе. Так мы зазываем спокойное прошлое. Так мы закапываемся в одеяла от невзгод нынешнего. И пропоет нам «Аллилуя» брат жены свата, трижды опытный вдовец с минорным взглядом. Такие слова пишут разгильдяи из блестящих журналов. Разгильдяй — это ведь тот, кто вышел из гильдии. А гильдия — это Мурзилка, Веселые картинки и журнал Знамя. Безусловно, знамя победы, красное и досточтимое. Появившееся здесь всуе. Проехали.
Нет современной музыки, нет современного арт-пространства. Оно — сплошной унылый высер, который сам подытожил себя, еще не родившись.
Нет ничего, что могло бы вознести душу, а, скорее, утвердить меня в этом мире. Странно, но купить можно только временное. Еще до того, как ты достал кошелек, разложение уже началось.
Иногда случайные отсветы, лучи, бывает, тревожат все это. Но так было всегда.
О чем я говорю? Так было всегда.
Так было всегда, и поэтому...
Логики нет, нельзя подвести черту.
Без логики рождается свободное слово.
Мы думаем об этом, значит семя есть.
Значит, взойдет.
Прими, что ты Бог, и все взойдет.