Биологических родителей я не знаю. Меня подбросили в бэби-бокс Детской клинической университетской больницы в первый же день, как он открылся. Специальный такой кювет для подкидышей. Журналисты поэтично называют бэби-бокс «окном в жизнь». Получается, что новорожденные приходят в этот мир через дверь, – поэтический эвфемизм для просвета в малом женском тазе, – а меня подбросили через окно. Точнее, сначала вытолкнули за дверь, а потом еще и выбросили в окно. Неудивительно, что мои отношения с жизнью не сложились. Я говорю об этом иронически, но вы должно понимать, что кроется за этой иронией.
Не помню, как мне пришла в голову мысль стать хирургом. В детском доме я навидался всякого. Чего там только не проделывали с животными, птицами и насекомыми – если какую-то живность удавалось поймать. Сострадал ли я этим тварям? Не знаю. Если и да, то со временем разучился. Я перестал чувствовать чужую боль – как это и требуется для хирурга. Я стал относится к живым телам, как к машинам. Хирург – тот же механик. Только он имеет дело с живыми тканями и костями, а не с железками. Но по сути занимаются они одним и тем же – режут, сваривают, откручивают, подкручивают. Позднее, в академии, мне говорили, что у меня талант, что я прирожденный хирург. И я этим гордился.