А было это так…
Так могло бы быть…
В глухом лесу, сейчас глухом,
Под кроной дуба векового
Я, слушая, притих, потом
(Я вспоминал потом)-наткнулся
На бугор где было мха немного.
Решил присесть, и вроде б сел,
Но вдруг вскочил, там был металл!
А лес стоял, и все шумел и все шептал…
И я нагнулся и поднял и все понял…
-Не нужно было беспокоить, я не смел
Сюда ходить! Так думал я.
А лес так настороженно шумел,
Меня браня…
Я осмотрелся , и пришло
Ко мне прозренье: здесь был бой!
Рвалась и дыбилась земля от взрывов бомб,
И жар огня сжигал металл,
И в грудь вошел стальной кинжал
И солнце в ужасе ушло!
А лес стонал, и дергалась земля
Шрапнельной дрожью, и звеня
Гудело небо от беды.
А он лежал и все стонал,
Моля хоть капельку воды!
А бой гремел и клокотал,
Роняя страшные следы.
Так было, так могло бы быть…
Бой отгремел улегся стон и лес затих,
И больше не было огня, и бомбы перестали выть
И отошла пора и для врагов и для своих…
И выронил солдат кинжал,
Которым он врага достал,
Свалив наотмашь, на повал…
Уплыла гарь и запах пороха исчез,
Ушла война , остался лишь угрюмый лес,
Который начал закрывать
Свидетельства злобы людской,
Травою стали зарастать
Расстрельные следы: настал покой…
И шла зима, и шла весна и лето шло…
И выла стужа в тех местах, где жар пылал,
Где раненый солдат стонал…
И грустно шепчутся дубы о чем-то потайном,
И в сумрачьи лесном застыли сны
Тех, чьи под травами холмы,
И рытвины вокруг сосны.
Все тихо так вокруг меня,
Что звоном полнится мой ум,
И я стою в смятенье дум,
Куда-то в мыслях семеня…
И в этой звонкой тишине
В моем сознании прошли
Те дни, те годы, что ушли,
Как птицы клином в вышине…
В руке моей зажат кинжал,
Который столько пролежал
Под сенью лет войны далекой,
Ржавея в рытвине глубокой.
-Кого сразила эта сталь?
Какой семье пришла печаль?
Кто отковал стальной клинок?
Кому назначил скорбный рок?
А может души тех людей
Ждут судной участи своей
На тех местах, где пробил час,
Как их рассудит божий глас?
Когда ж придет желанный мир,
И нужен ли победный пир?
Зачем рожает сына мать,
Чтоб на войну его отдать!
Рожать, рожать чтоб убивать,
И вечно слезы проливать!
Чтобы в слезах другую мать
Тяжелым горем проклинать?..
Я выронил с руки кинжал
На то же место, где лежал
Он столько лет в лесной глуши,
И удалиться поспешил.
Ушел, покинув навсегда тот мир,
Где тихо спит, погибший командир
С своим солдатом, руки раскидав,
На той поляне, средь растущих трав.
И сколько ж в мире есть полян таких
Забытых и нехоженых, глухих?
Где дышат кроны ветреной порой,
Да грозы прошумят за дальнею горой,
Да солнце щедро одарит теплом,
Лежащий в беспорядке бурелом.
Так было, так должно ли быть?
Сынам погибшим на чужбине стыть,
Истерзанными волею идей,
Объятых алчностью людей,
Чтоб не было покоя, что б в веках
Солдат держал кинжал в руках,
Чтоб созданное миром разрушать,
И в ужасе рыдала мать,
Детей в прощанье обнимать?
За тяжкие грехи ответим мы:
За угасающий очаг среди зимы,
За стариков, живущих впроголодь одних
Без помощи, заброшенных, больных…
А лес стоит, прохладою маня,
И ночь сменилась радостию дня,
И мир вокруг такой чудесный, так красив
Средь нас желанье к жизни воскресив,
Стоит и охраняет их покой,
А может он прикрыл собой
Следы ушедшей слабости людской,
И в назиданье нам набрался сил,
И наши мысли покорил?
И все же я ушел с тех мест,
С той святости таинства и тоски,
И в памяти дубовый крест
Оставил там с нестроганной доски.
Так было… Но могло не быть!