(Навеяно воспоминаниями
неизвестного (мне) автора
одного из рассказов –
«Люблю тебя, Пюхтица!»)
1.
Ей мало лет. Больна. И, леденя,
Озвучен приговор весь беспристрастно.
«Туберкулёз. Отрезана ступня
Должна быть. Столь болезнь твоя опасна.
Ты можешь умереть в любую из ночей,
Не отвергай упрямо и напрасно
Экспертное решение врачей.
Пойми — не сможем мы помочь. Согласна?»
«Нет, нет! Я потерплю. Не верю никому.
Калекой не хочу быть. Нет, не надо».
Заплакала вдруг горько, как во тьму:
«Со мною мама будет ночью рядом!»
Домой, домой! Родной отец изрёк:
«Вновь будешь по ночам кричать, метаться.
И не помочь — какой уж там молчок?!»
Ответила: «Не стану впредь терзаться».
2.
А ей-то было лишь двенадцать лет.
Она невольно с грустью вспоминала,
Как за подружками бежала вслед,
И никакой усталости сначала.
Внезапно боль возникла и росла,
И днем она была еще терпимой,
А ночь всегда — мучительна и зла.
И девочка взывала к ним, родимым.
Сдержала слово, данное отцу.
Лицом в подушку, чтоб никто не слышал!
Подумалось, а ночь пришла к концу:
«Невиданное чудо ждать мне свыше!»
3.
Как хорошо ей с батюшкой вдвоем!
Отец Василий. «Для тебя есть книги.
Читай, Надюша. Бог даст, поживем.
Не унывай, носи, терпи вериги».
А в книгах не советы лекарей,
Молитвы в них, и девочка прознала,
Как быть. «Я в Пюхтицу хочу быстрей!
Там Матерь Божья! Поскорей — к вокзалу!»
За окнами вовсю цвела весна,
Но телу с каждым днём лишь только хуже.
Она в тоске сидела у окна
И в садик выбиралась без подружек.
Боялась, что «калекою» дразнить
И обзываться будут очень сильно.
А лето позади — Успенья дни.
«Хочу я к Ней, Ее бы попросила:
Мне, Дева Пресвятая, помоги!
Я так страшусь калекою остаться.
Хочу к Тебе Пречистой, сбереги!»
Молилась Надя ревностно и вкратце.
На костылях — к родителям изволь:
«Поедем в Пюхтицу со мной молиться.
Там Матерь Божья снимет с ножки боль!»
Суров ответ: «А не пора ль в больницу?!»
За бабушкой на костылях вослед:
«На пароход подай всего лишь крону.
Родители сказали — денег нет.
Их невозможно даже с места стронуть».
4.
Тем временем среди земных красот
Из разных мест, по вере православен,
К Святой горе уже шагал народ
И пел псалмы, в молитвах Бога славил.
С иконами размеренны шаги,
Лишь кто-то продвигался на подводах
И подвозил уставших и других —
Порой тяжки житейские невзгоды.
Из городка, хоть девочка слаба,
Ей надо было плыть на пароходе —
До Сыренца. Идти — болезнь терпя —
К монастырю совместно с Крестным ходом.
Шажком — на пристань. Как ступня болит!
Заметил Надю батюшка Василий.
Её душа простая — не гранит,
Порхнула к батюшке цветочком сирым.
5.
А в Сыренце на берег вышли все.
Она на костылях — её заметят.
Страдалицу, уставшую совсем,
Зовут не зря: «Садись в телегу к детям!»
«Нет, нет, спасибо, я пока пешком.
Я обещала, так давно решила».
И, губы прикусив, пошла бочком.
Нога больная нестерпимо ныла.
Вблизи часовня. На ее ступень
Присела тихо. «Господи Всесильный,
Нет, не дойти, такой тяжелый день!»
И видит — подошел отец Василий.
Настаивал, почти что повелел
Пойти к знакомым, отдохнуть пригоже,
Поесть, умывшись. Лечь затем в постель.
«Мы донесем, когда идти не сможешь».
«Отец Василий, встать я не смогу,
Нет, не смогу я встать, уснув в постели.
Перетерплю, посплю тут, в уголку,
А утром и пойду — пусть еле-еле».
Нога распухла — отдыхай, костыль.
Она пронзала часто жуткой болью.
Вот кто-то дал поесть, платком укрыл.
Уснула чутким сном под мглой ночною.
И утром тоже кто-то покормил,
Как обласкал любовью милосердной.
Она шагнула, не жалея сил,
Но бодрость оказалась не безмерной.
С трудом влачила ноги кое-где —
Не обморок, хотя прескверно, худо.
Но впереди — луч солнца на кресте!
«Там — Пюхтица. И я там всё же буду».
Отец Василий — истый доброхот:
«На службу мы с тобою опоздали.
Ну, ничего. Спешим на Крестный ход!
Пора к Источнику, хотя устали.
В толпе огромной могут затереть.
Идём сейчас — не медлим ни секунды!»
«Я, батюшка, за всеми двинусь вслед».
Икону уж выносят. Многолюдно.
6.
Река людская. Благостный настрой.
Плывет икона, Образ чудотворный,
Над этою молитвенной рекой.
Шажком-шажком шла девочка упорно.
Ей не поспеть — молебен завершён,
И Крестный ход готов идти обратно.
Вот-вот он повернёт — преображён.
Надюше впору было растеряться.
Задев легко кого-то костылём —
Одним, другим — к Источнику немножко
Протиснулась, молясь лишь о своём.
Отец Василий ждал: «Разуй-ка ножку…»
По вере будет ей. Она с мольбой
Удерживала ножку над землёю,
А батюшка, молясь, омыл водой,
Земли коснулась девочка ступнёю.
Отчаянно прижав ступню рукой,
Вдруг стала выпрямлять её — без боли!
Разок-другой притопнула ногой.
Да, костылям стоять впредь на приколе.
7.
Три дня могла она почти не есть —
Вид пищи был ей даже и противен.
Вертела ножкой сколько раз — не счесть,
А батюшка в молитвах был активен.
Пришла пора отправиться домой —
Девчушка радовалась солнцу, птицам.
Встречая дочь здоровой, не хромой,
Смогла мать и прозреть, и устыдиться.
21.07.2013