Окутала душу глухая тоска,
В руке карандаш — как курок у виска.
Холодные будни, тоскливые дни —
Лишь слышится ропот гудящих машин.
Неровные линии чертит рука,
Тяжёлою массой висят облака.
А где-то ведь есть у небесных глубин
Вся память о людях, от древних седин.
И где-то в горах, в крепи диких лесов
Колдун выверяет неровность весов.
Что варит он нынче в чугунном котле?
Чьи души сейчас кипятит на костре?
Старик обернется на сумрачный зов,
Что вновь его кличет из чащи лесов:
Там звери в предвечной живут темноте,
Там ждут новой жертвы из душ и людей.
Костер запылал, и в коптящем огне
Колдун снова видит всех птиц и зверей.
Он словом волшебным зовет их к себе,
И снова сбегаются звери на свет.
Сбираются в круг, и в их черных зрачках
Старик видит правду — о них и о нас.
Вожак волчьей стаи подходит к нему —
Пусть две седины вновь сольются в одну.
И поступью волчьей колдун кроет лес,
Рокочущий вой вновь взлетел до небес:
Он видит всю правду о мире людей,
Он знает всю массу их бед и скорбей,
Он знает, кто жив, кто свой путь завершил,
Он знает, кто лгал, кто душою чист был,
Он знает, чью душу сегодня унесть,
К кому этой ночью придёт ведьма-Смерть.
Он шаг ускорят, и видит того,
Кто будет сегодня на чаше весов.
Скажи, человек, сколько зла совершил?
Поведай о том, чем ты смерть заслужил?
Колдун знает правду, он знает, о чем
Вокруг плачут женщины — ночью и днем.
А выбранный жертвой не знает того,
Как скоро падет на алтарь жизнь его.
Он пахнет жестокостью, кровью и смертью –
Он смерти чужие считал за победы.
Колдун видит души тех, кто был убит –
Девчонки младые, младенцы, старик...
Их кровь пахнет болью, они были жертвой
Того, кто их смерти считал за победы.
И вот они встретились. Колдун в теле зверя
И тот, кто в Небесную Правду не верил.
Колдун шел казнить, а не бой предлагать –
Убийце сегодня срок жертвою стать.
Атака не юных, но острых клыков –
И пал в чаще леса убийцы остов.
И лес зашумел, рыки, вой, птичий крик –
В котёл свой несёт эту душу старик.
И демоны снова пришли к колдуну,
Чтоб грязной душонкой развлечь Сатану.
А чистые люди, не зная греха,
Жить будут, не ведая дел старика.
При новой луне, не дарующей свет,
Старик снова взвесит, кто сколько нёс бед,
И новой луне вновь воздаст смертный зов,
Чтоб души ублюдков нести на костер.