Самое дорогое, что есть у человека — это жизнь.
Она дается ему один раз и прожить её надо так,
чтобы не было мучительно больно за бесцельно
прожитые годы, чтобы не жёг позор за подленькое
и мелочное прошлое...
Николай Островский
Байка про деда Кирила
Как то утром дед Кирил
На заваленке курил.
Прибегает тут соседка,
Рзведенная кокетка.
"Деда, милый, помоги,
Печь я стала пироги,
Да сломалася духовка,
Распахнула я неловко.
Видно петли заржавели,
Да от натуги отлетели".
Дед затылок почесал,
"Ща приду, иди"- сказал.
Сам глазком в окно глядит,
А вдруг старуха что узрит?
Слава Богу! Вроде пронесло.
В передней пусто и светло.
Инструмент в подсумке взял,
"Я ща вернусь" - жене, сказал.
Бабка, чем то шибко занятая,
Слов не расслышала - глухая.
Сам дед задком, через сарай,
В калитку шмыг и поминай.
Ну а соседка, профурсетка,
Пышногрудая брюнетка,
Стол накрыла, как смогла,
Встречает гостя у стола.
"Проходи, Кирил Прокопыч,
Ну, а пока остынет печь,
Изволь отведать угощенье,
У меня ведь день рожденья.
Мне сегодня, сорок пять,
Глянь, баба ягодка опять".
"Да, подумал, старый плут, Кирил,
Давно, по "ягодкам", я не ходил.
Всё, как то, было не до сук.
Кулажкой разбавлял досуг.
Поглянь и впрямь деваха хороша!
Ажно в портках шаперитца душа.
Пожалуй нече, тута, кофту мять.
Пора кобылку за уздечьку брать".
Разлил, он, водочку по рюмкам.
Рукой шутя провел по рюшкам
И подмигнув, озвучил первый тост.
"Чтобы лет в 100 ушел я на погост,
А ты меня, Матрёна, брюхатой провожала!"
И с хитрой лыбой, впендюрил, для начала.
Мотя от смущения вся краской разорделась,
"Видать таки не зря я, выходит, разоделась".
И так вот слово за слово они договорились,
До самой зорьки ненасытно пролюбились.
Про сломанную печь, само собой, забыли,
Зато, в добавок, кровать всю раздолбили...
Пообещав, заняться делом в другорядь,
Отремонтировать, ей, печку и кровать,
Инструмент, с подсумка и не доставая,
Дедуля, чуть живой, добрался до сарая.
Проснувшись с утреца помятый, дед Кирил,
Страдая шибко с бодунища, бабку разбудил.
Извинился, перед жинкою - всё чин по чину,
Потоптался, кашлянул, рукой почухал спину.
"Каюсь мол, вчерась усугубил,
Похоже, лишканул я, перепил.
Будь добра, нелей стопчёнку,
Да огурца достань с бочонку.
А не то, прям тут, загнусь,
Ну не жадничай ты, Дусь.
Я слегонца опохмелюся,
Да и банькою, займуся".
Расхарахорилась старушка,
"Ах ты, старый пропитушка,
Иди туда, где пил вчера,
С кем миловался до утра.
Пущай ка тама тебе и наливают,
Да огурцами, блудня, ублажают,
А тут ить не шинок, не чайхана,
Не дам я те ни капли, ни хрена..."
Дед попытался было оправдаться,
Да уж куда там с бабою тягаться.
Поднявшись медленно с кровати,
Верёвку взял он, что на полати
И с укоризной глянув на старуху,
Слова промолвил ей, срамные уху.
"Ах ты б.............ну раз так, я, Дусь,
Пойду сейчас в сарай и удавлюсь".
И прихвативши ватную фуфайку,
Неспешно так, побрёл в сарайку.
А бабка в след ему давай орать
О том, как ей на это наплевать.
"Ой, напужал, аж до смерти, дурак.
Цена тебе, в базарный день, пятак.
Хочь пруд пруди из энтих, алкашей.
Давно бы гнать тя, лешего, взашей.
Как был ты кобелём, так им остался,
Опять вон до зари где то прошлялся.
Нет чтобы крышу в баньке перекрыть,
Да дров берёзовых на зиму напилить"...
А дед, тем временем, тую верёвку,
Чтоб значит это проучить жидовку,
Сложивши вдвое, на груди связал.
Один конец себе на шею привязал,
Другим подвесился дедуля на крючок,
С которого, пред этим, снял окорочок
И по хозяйски, примостил его на ларь,
Чтоб значит не попортила какая тварь.
Бабуся, вдоволёху, наворчавшись
Попутно в горнице прибравшись,
Вдруг спохватилась, "А де же дед
И почаму энто яво, так долго нет?"
Вспомнив про верёвку и фуфайку,
Схватилась за бошку и в сарайку.
Забегает....., а тама....... дед висит,
Глаза навыкат........ и язык торчит.
Бабка в крик...соседка прибежала,
Заохала, заплакала, запричигала...
На висельника зрит одним глазком,
Ну а другим, на ларь с окорочком.
"Ты, баба Дусь, беги за участковым,
А я покуда тут побуду, с непутёвым".
Как только бабка скрылась за порог,
Схватила воровайка в охапку окорок.
И только ж собралась к себе бежать,
Ей сверху дед: "Положь, етиё мать"...
Матрёна охнула.... и замертво упала,
Однако, окорок из рук не выпускала.
Вскорости и участковый подоспел,
Запыхавшись, как паровоз, сопел.
Но оглядевши суецидную картину,
Полез по бочкам к деду он за спину.
Нож перочинный, да к тому ж тупой,
Да еще бочки вентихляют под ногой.
Верёвку долго участковый тот пилил.
Так долго, что себя и деда, заморил.
А висельник, уставши вдрызг висеть,
Решил спасетелю советом подсобеть.
Мол хватит мучаться с тупым ножом,
Возьми да перережь, вон тем серпом...
Забыл дедуля с бодуна, что он покойник,
А участковый позабыл, что дед - шутник.
Вот и влетел, со страху, в бочку, задом.
Взревел как тур и долго крыл всех матом.
Переломал себе все рёбра, участковый.
Виновным оказался покойник непутёвый.
На рёв народ с округи налетел и детвора...
Свезли героя с Мотей на скорой со двора...
Хоть шутка дедова без понихиды обошлась,
Статья, в УК, на шутника, всё же, нашлась.
15 суток отсидел, наш дед, за хулиганство,
И после случая, того, забросил пьянство.
Уняла наконец свой нрав сварливая старуха.
Исчезла прежняя стервозность, как желтуха.
Сподобилось житьё ужо у дедушки с бабусей,
Знать у Кирил Прокопыча с ворчливой Дусей.
Живут теперь супруги в любви, как голубки.
Мы часто видим эту пару, в обнимку, у реки.
Соседка, тоже ничего. Окалемалася, живёт.
Похорошела, раздобрела, особливо - на живот.
Мораль, сей басни, незатейлива и в ней вопрос.
Житейский, немудрённый и вовсе даже прост.
Неужто для того, чтобы хоть малость поумнеть,
Уж так необходимо, хотя бы в шутку, помереть?