– Слышишь ли, Марта, этот ужасный вой?
Голос окоченевший и неживой
Сердце сжимает в тугой неподвижный ком.
Марта, что-то движется за окном!
Ночь над поместьем МакГоуэн таила страх:
Белый фантом отражался в испуганных детских глазах.
Эхом звучавший повсюду скорбящий ор
И полушёпотом набожный разговор.
Взрослые заняты – дети ещё не спят:
Скользящая по двору тень приковала их взгляд.
– Вилли, мне страшно! Может, пойдём наверх?
Покамест огонь от свечи до конца не померк.
Мама согреет в объятьях, прочтёт рассказ…
– Марта, сестрица, припомни-ка нянин наказ:
Мама больна, и ей нужны сон и покой.
Дети не знали, насколько недолог людской
Богом отмеренный, смертью урезанный век.
Банши пришла известить их, что днесь человек,
Отравленный хворью, покинет земную сень.
Отроки вновь увидали стенящую тень.
– Вилли, она прямо здесь, смотрит мне в глаза!
Мальчик от страха не мог ничего сказать.
Саван истлевший лохмотьями ниспадал.
Дух извивался в плаче, вопил, страдал,
Рвался вовнутрь… Хлипенькое окно
Тех завываний, казалось, не выдержит всё равно.
Очи от слёз раскраснелись, трепал Борей
Длинные волосы. В свете ночных фонарей
Банши казалась ужасом из геенн:
Крик её близость сулил негаданных перемен.
Марта и Вилли спрятались за тахтой,
Старшие были заняты суетой.
Вдруг крики стихли. Издав облегчённый вздох,
Дети ликуют. Но будто бы мир оглох.
Банши замолкла и превратилась в пух:
Леди МакГоуэн сей миг испустила дух.