Что за дворня была! Не народ, а сплошные собаки.
От господских времен оставались такие одры.
Да и жили мы с батей в длиннющем кирпичном бараке,
Так и звался он Дворней. А рядом другие дворы.
Это были когда-то лабазы, варки и конюшни,
А теперь вот – каморки, сплошная совхозная голь.
И под каждым оконцем – такой непролазный лопушник!
И за каждою стенкой – такой неусыпный контроль!
А кругом только песня: «Вперед же по солнечным реям!»
Это сельские юнги над срубом вздымали слегу.
И на каждой девчонке скрипели крестом портупеи,
И военные хаки мелькали на каждом шагу.
И кутил же мой батя в том самом кирпичном бараке!
Заводилась вся Дворня. А рядом – другие дворы.
Курсаки подвело. Только вдрызг удалые гуляки.
Агитпропы кругом. Только в дым столяры-маляры.
Уходил я в пустырь в глухоту репухов и крапивы
И лежал среди книг, укрываясь в блаженной тени.
А потом возвращался и все мои тайные взрывы
Извергались в куплетах пред носом гудящей родни.
И свистели же после и камни, и всякие шкворни!
Да ведь рифмы – что блохи, кусают, и нет им конца!
И строчил я стихи про свою ли несчастную дворню,
И расклеивал их под дырявым навесом крыльца, –
И про то, что над нами такой непролазный лопушник!
И про то, что за нами такая мертвецкая голь!..
Это было когда-то. Под стрехами бывшей конюшни.
Да святятся уроки, внушавшие радость и боль!
1982