Дом

Скрипели балки деревянные, густела истринская мгла, глядели лики осиянные с икон из красного угла, горел в окошке цветик аленький, спал кот на первом этаже, я думал - нету в доме маленьких, и мало стареньких уже. Скрипели балки деревянные, дом спал и думал обо мне, на досках лики осиянные, и рядом рамки на стене с уже далёкими, но милыми, не пережившими войну, и надпись синими чернилами «Полк на манёврах на Дону». Наш дом бревенчатый расстроился, окреп и выдюжил беду, и было весело на Троицу в подросшем грушевом саду, и снова гости полупьяные, и те же песни о войне, и эти лики осиянные на полуструганной стене. И ель высокая качается, и гнутся яблони в саду, и всё течёт, не возвращается, бурлит в тринадцатом году. Я сам, как цветик этот аленький, покорен местным чудесам. Я знаю, будет в доме маленький, и стану старенький я сам. И кто-нибудь по фото выцвелым ребячьим взглядом проскользит, и дом моими половицами живущих в нём благословит. Не зря мы силы наши тратили, не извели на ерунду. Я напишу на фотографии – «Наш дом в тринадцатом году».