Абстракции дыма над заводскими трубами врываются в мои незащищённые глаза коварной мыслью о сером мёртвом городе, утонувшем однажды в предрассветном тумане.
Убогие бараки эпохи функционализма - коммунистическая гордость советской страны - рассыпаются ежедневно, сочясь сырою облицовкой стен. Сотни тонн стекла, тысячи тонн металла - всё заливал карминный ядовитый свет - здесь наши ум, и честь и совесть умирали - небытие струится из забытых книг. Километры корридоров, годы бюрократических дел смыты струёй в раковине песочных часов. Поколения людей, сухие стога вырванных волос сметены несущимся капризом секундной стрелки. Заржавели машины, остановлено производство: Порт, Задвинье, Красная Двина, Болдерай...
Мы всё ещё живём в том мёртвом сером городе, который утонул однажды в предрассветном тумане.