Со мною вот что происходит...
Е.Евтушенко
...А с нами вот что происходит:
примерно в возрасте Христа
к нам понимание приходит,
что жизнь не так-то уж проста:
в искусстве истрепались темы, -
одна, но новая нужна;
науке ясны все проблемы,
но ни одна не решена...
Мы ждем. А время все суровей.
Мы зубы стиснули и ждем
и лишь мрачнее хмурим брови...
А век идет своим путем,
век ярых противостояний,
суровых кар и крайних мер;
и не хватает расстояний
определить всему размер...
От океана ждем прилива
и слова жаждем от певца;
но он уходит молчаливо,
не высказавшись до конца.
И время рвется в рвеньи рьяном,
чтоб сокрушить кумир любой.
И там, где вечность - океаном,
бьет века нашего прибой.
Но он грохочет безучастно,
и пыль соленая летит.
И нам природа неподвластна,
как неподвластен был пиит.
Мы видим, как Земля сгорает,
пытаясь тщетно так цвести,
чтоб к потребительскому раю
всех тунеядцев привести.
Чего все ждут от изобилья,
где нужно горла два и три...
И чувство горького бессилья
нас разъедает изнутри.
И вот среди бессилья злого,
как черной ночи торжество,
вскипает огненное слово,
но крикнуть некому его! -
Всем залепил он воском уши -
базар житейской суеты.
И, жадно вглядываясь в души,
мы ищем родственной черты,
как будто есть одна забота -
пополнить наш бесславный полк;
но все мы - одного помета,
и каждый смотрит, словно волк.
Не ищем к прошлому возврата,
не ждем волнения в крови.
И жизнь - огромная утрата
надежды, веры и любви.
Мы - пораженцы. Не отходим,
чтоб прыгнуть, новый взяв разбег,
туда, где тысячами родин,
синея, искрится Казбек,
где волны катит Амазонка
в бурооранжевой пыли...
Не отступить до горизонта,
не оторваться от земли.
Да и к иному небосводу
стремглав не устремимся мы.
И внутренняя несвобода
терзает нас сильней тюрьмы.
...Мы не герои, не мессии -
адепты тайные искусств,
и нам до боли жаль Россию,
а жалость - слабое из чувств...
Мы видим, как она слабеет -
пространством, силой, красотой,
и только "наше знамя реет"
невоплощенною мечтой.
И, как тенденций постоянство,
конфигурально говоря,
все углубляется пространство
от землепашца до царя...
И, обрывая песнопенья,
мы молим - где уж нам просить! -
верните ценностям значенье,
чтобы на вашем попеченьи
могли спокойно век дожить!