Его Душа вдруг стала оперяться –
Её манили вышние просторы.
А он решил, что будет крепче сланца -
Да и с Душой тревожить стали споры.
Решил - без проб и даже без примерки.
А чтоб она в полёт не зазывала –
Притворно зло, как черт из табакерки,
Рывком отбросил прочь – и сник устало…
Но самому, признаться, стало страшно -
Нет, как-то стыло, каменно и вьюжно.
Казалось, было… но теперь - не важно.
Хотелось, было… да теперь - не нужно.
Душа взмахнула крыльями печально,
Взлетела, не решаясь, покружила -
И, улетая, крикнула прощально:
- За что же ты меня? Не заслужила…
А в табакерке, съёжившись нелепо,
Одной лишь только внутренней пружиной –
Захлопнул створки собственного склепа
Тот, кто себя вообразил «вражиной».