Уже прижился на чужбине.
Усвоил все, что стоит знать.
И небо так же блекло-сине, -
уже не мучит новизна.
Никто не скажет: «Не усердствуй!»
Измены ловки и лихи,
пока не тронуло за сердце
каким-нибудь репьем глухим.
И сходством мимолетным, слабым, -
крючком заржавленным в губе -
моя страна тяжелой лапой
рванет сердечный ком к себе.