Из музык итальянских,
французских,
немецких
я выберу простую,
похожую на плач,
где скрипка повторяет:
невеста!
невеста! -
и голубями листья
спускаются на плащ.
Пусть вновь меня,
как щепку,
закрутит ночная
история старинной,
погубленной любви,
где скрипок тихих вскрики
прекрасны, печальны,
и слышно, как грохочут в тиши
шаги убийц...
Был ветер,
били волны,
ты пела, фальшивя,
а по ночам синела
за окнами луна...
Причуды их ночные
их чувства большие,
вино в хрустальных кубках
и - взмахи колуна...
И голос оборвется
на фразе горделивой –
о шелковую штору
там оботрут ножи...
Я тоже жил
однажды,
бездарно, счастливо.
Я не считал минуты,
а жил и не тужил...
Когда меня
отпустит
ночное убийство,
я вздрогну
и опомнюсь,
и в комнату вернусь...
Вы, кажется,
когда-то кого-то
любили?
Кружатся в прошлом
тени
и дергается пульс...
Из музыки забытой,
из муки проститься
не выбраться,
а выбрать
тот самый полонез.
И вглядываться в лица,
и снова ждать убийцу.
Ну, что же мне не спится
при голубой луне?