Светлячком средь теней,
в буреломе, в глуши
я позволила ей
жить в потёмках души.
Ускользающей нотой,
в тишине, в немоте
невозможная - кто ты?
несказанная - где?
По полночной поре
наяву ли, во сне,
как зверёныш в норе
ты трепещешь во мне.
Ни изгнать, ни оставить
в потайных закромах.
Воле незачем править
той, что правит сама.
Мой осколок небес,
пыль большого огня,
я позволю тебе
чуть царапать меня.
После боли и были,
долгих дней небытья,
я шепну тебе «ты ли?»
И ответишь ты «Я…»