Ох, не чертил гусиным пёрышком
строку с настоями на ладане,
а нервом бился малой корюшки
под бег Невы и вздохи Ладоги.
Сбоил, троил в потоке времени –
сетях запутанной феерии
и прорастал травой из семени
обычных латников Империи.
Испил всю боль росы на росстанях,
взахлёб алкая жемчуг бренного,
и сверху видел «Т» из простыни,
разрушив данность неизменного.
Зарёй раскрашивал рассветы я,
изрезав грань закатов пятками,
совсем тогда ещё не ведая
про ночь над старыми тетрадками.
Не знал, что бурею обрушится,
подхватит вихрем…
В жарком пламени
не прогорит и обнаружится:
опять стою, как на экзамене,
как в первый раз –
когда под куполом,
когда решения – единственны.
Огнём крещёны, гарью, жупелом
слова и мысли – не таинственны.
Ох, не чертил гусиным пёрышком
строку с настоями на ладане.
Я нервом бился малой корюшки
под бег Невы и вздохи Ладоги.