В ЗООПАРКЕ
Однажды, как-то летом,
К нам звери приехали в клетках,
И от этого передвижного зоопарка
В городе произошла запарка,
Каждый захотел свой взор потешить,
Увидев братьев наших меньших,
Пришли и взрослые и дети
Посмотреть на зверушек этих,
Симбиоз тут крайне интересный,
Хищники и их жертвы собраны вместе,
Вот тигр грозный полосатый,
Зубастый, котяра усатый,
Рядом лев с роскошной гривой,
Ленивый, в неволе неигривый,
По клетке ходит пятнистый леопард,
Щурится на солнце «чемпион по бегу»-гепард,
Косит взглядом на людей серый волк,
Что им нужно здесь, не может взять в толк,
Гималайский мишка с «чайкой» на груди
Просит «Дай что-нибудь, подойди»,
Тут и наш «косолапый Топтыгин»,
Мечтает, где медку бы натырить,
Хоть жарко, да не снимешь шкуру,
Не сдашь в гардероб свою шубу,
Ощетинился кабан клыкастый
Из лесной хрюкающей касты,
Лиса, плутовка рыжая,
С хвостом-своей красою пышною,
Хитрая, вовсе не дурочка,
Даже во сне ей снится курочка,
С глазками-бусинками горностай и соболь,
Их мех ценили царские особы,
Тут и норка, чей мех на манто модница ищет,
В самом названии и зверька этого жилище,
Крокодил лежит, как бревно,
Но, если он не ел давно,
Может прыть такую проявить,
Чем неприятно жертву свою удивить,
Как пожарный шланг, питон,
Надел костюм в клетчатый тон,
На вид, миролюбиво он настроен,
Но, в обьятья к нему попадать не стоит,
Взирает гордо на глазеющий люд
Горбатый «корабль пустыни»-верблюд,
Кто допустит над ним издевательства,
К тому он отнесётся наплевательски,
В террариуме кобра злая не на шутку,
Гад, что пляшет под чужую дудку,
Когда злится, капюшон свой распускает,
Хотя дождя ничто не предвещает,
В вольере ржёт лошадь «в тельняшке»-зебра,
Мычит корова-«квазимодо»-зебу,
Она хотя и горбатая,
Но, на жирное молоко не жадная,
Джейраны, лани, серны, газели
Всю траву и сено у себя подьели,
Сайгак-степная антилопа
Только и знает, что колючки лопать,
Зверь-гора, африканский слон,
Даже спит, стоя, он,
Когда ест или брёвна таскает,
Хобот ему руку заменяет,
Не найти ему равного по силе,
Ведь он-мамонт, которого побрили,
Обезьяны смешно корчат рожи,
На людей они очень похожи,
Шимпанзе, гиббоны, мартышки,
Проказницы и шалунишки,
Ростом и мощью покорила
Всех посетителей огромная горилла,
Её, как прототип, в известном кино,
Позаимствовал Кинг-Конг,
У неё малюсенькая дочь-\
Водка украинцев, точь в точь,
Вот жираф, длинношеий, пятнистый,
Ему бы быть баскетболистом,
Так же врят-ли найдётся выше,
Кто бы служил пожарной вышкой,
Ведь не сыщешь наблюдателя длинней,
Жираф большой, ему видней,
Люди к бассейну подходят и вот,
Перед ними фыркает бегемот,
Гиппопотам-зовут его так же,
А, ещё-«речная лошадь» та же,
Как разинет свою огромную пасть,
Просит целый арбуз туда класть,
Тут же в бассейне белый мишка,
Умка-у него сынишка,
Плавает, резвится, плескается,
От жары в воде спасается,
За решёткой сидит енот-полоскун
И американская вонючка-скунс,
Косой барабанщик-заяц
Ударной работой занят,
Сердце трусишки у него в груди,
Ведь волк грозил ему «Ну, погоди»,
Нежным зверьком ласка считается,
Но. с острыми зубками, кусается,
А, выдра важной особой является,
К ней каждый на «Вы» обращается,
Тут и зловонный хорёк-бедокур,
Пушистый воришка-отравитель кур,
И колонок, чьи хвостики на кисти
Используют художники-живописцы,
Тоскует по лесу осторожная рысь,
Этой кошке не скажешь по-простому «Брысь»,
А, белка на виду у всех
Всё крутится, как белка в колесе,
Из конуры не вылезает сурок,
Соня, спит уже который срок,
Оправдал своё название ленивец,
Поднаторел на лодырницкой ниве,
Часами висит вниз головой,
Точно, лень родилась вперёд него,
Недобро скалится собака динго,
Её родина-австралийская глубинка,
Что хочет укусить, не предупреждает,
Потому, что немая, не лает,
С хитрым прищуром подлый шакал,
Недружелюбный у него оскал,
Славу падальщика себе снискал,
Не зря приспешником Шерхана стал,
Грациозна пума-большая кошка,
На львицу похожая немножко,
Однажды так в прыжке изогнулась,
Что в фирму спорттоваров обернулась,
Она имеет псевдоним-кугуар,
А, рядом точит когти ягуар,
Потому, что хищник, на все сто,
Хоть и стал маркой английского авто,
В загоне холку на солнце греет
Мустанг-дикая лошадь прерий,
Со змеями разобрался по полной программе
Отважный мангуст-из МУСТАНГа анаграмма,
В вольер зверинца зубр запущен,
Хозяин Беловежской пущи,
Силы и мощи у него так много,
Что на капоте МАЗа упёрся рогом,
Тут и тягач-ушастик азиатских сёл,
Упрямец-трудоголик осёл,
Ишачит потому, что на работу зол,
С ним трясёт бородой козёл,
Про него говорят в народе,
«Персона нон-грата» он в огороде,
Им обзывают всяких дураков
И за него отвечают у братков,
Онагр, степной осёл, из диких,
Бьёт копытом, даже в загоне не тихий,
Много древних бойцов погубил,
Когда катапультой у эллинов был,
Бородата и рогата антилопа гну,
В калач подкову согнула не одну,
Её силу Остап Бендер знал
И так авто Козлевича назвал,
Сено жуёт лесной колосс-
Рогоносец, красавец лось,
Даже с волком не боится схватки
Этот амбал сохатый,
По горам скучает архар-скалолаз,
В альпинизме баран этот ас,
Как и его «братишка»-муфлон,
Домашней овцы предок он,
Страдает от бессонницы барсук,
Потому, что уши повесил на сук,
И даже не подозревает чудак,
Что «забегаловка» он для собак,
Правда, чисто теоретически,
Если взглянуть этимологически,
Как куча в траве, черепаха,
Прячет голову в панцырь от страха,
Лучшего гонца, конечно, не сыскать,
Кого за смертью посылать,
Ужарел на солнце ирбис-снежный барс,
Зимних хлопьев ему кто бы припас,
Ведь снег для него-отрада,
Ему бы в холодильнике жить надо,
Скучает по снегу и северный олень,
От жары у него голова набекрень,
Там выросли большущие рога,
Изменщица-жена ему не дорога,
Тут и другая рогатая животина,
Изящная лань-трепетная скотина,
В одну телегу, все знают,
Её с конём не запрягают,
Мощнейшие рога отрастил
Буйвол, бычара из громил,
Если хорошенько присмотреться,
В нём бык-трудяга «без наследства»,
Гурман эвкалиптовых листьев-коала,
Берёзовыми вениками ему питаться не пристало,
Скачет австралийский символ-кенгуру,
Чемпион по прыжкам в длину,
Ему хорошо, для покупки любой
Сумка постоянно у него с собой,
В ней и ребёнок всегда рядом
Под надёжным материнским приглядом,
Привезли морских животных и рыб
И крохотных и наподобие глыб,
Тут и умнейший дельфин
Из океанских глубин,
Может мыслить и здорово кумекать
И дрессируется прекрасно человеком,
А, вот-кровожадная акула,
В сказке про Бармалея-Каракула,
И ужасные «Челюсти» на экране,
Как «мясорубка» в океане,
Шлёпает ластами морж,
Его бивни остры, как нож,
Он научил людей не бояться
В проруби ледяной купаться,
Фыркает усатый тюлень,
Без воды ему двигаться лень,
Как на лежбище, морской котик,
До рыбы большой охотник,
А, если мячик ему дать,
Как котёнок, с ним будет играть,
А, вот юркий морской конёк,
К нам «прискакал» на огонёк,
Ощетинился морской ёж,
Голыми руками его не трожь,
Возле дна живёт всегда
Пятиконечная красавица-звезда,
Нет страшнее щуки покуда,
Чем живоглотка-барракуда,
С крыльями размера болшього
Скат-плавающий «электрошокер»,
В пучине тронь его только,
Тут же ударит током,
Сама, как кувалда, и дух её молод,
Головастая рыба-молот,
Что-нибудь запросто может отсечь
У человека рыба-меч,
«Дёрнуть» рюмку-нет вопроса,
Для «алкаша»-бутылконоса,
А, вот стремительная рыба-игла,
Сама зашиться смогла,
«Царь-рыба»-носит кличку почётную
Осётр, что мечет икру по-чёрному,
Тут и кальмар, у кого крепкие узы
Со скользкой особой-медузой,
Кто с ней некорректно поступит,
Обожжёт этот плавучий «студень»,
За чернильной завесой прячется
Моллюск-каракатица,
Для этимологов многих,
Это-«едет наказание от Бога»,
В норе подводной ищет жертву мурена,
Ждёт дойки морская корова, воет сирена,
Она стала озвучкой тревоги
И сигналом «Делай ноги»,
Щупальца распустил осьминог,
Любую даму облапать бы он смог,
Бодливый имеет порок
Морской зверь-единорог,
Как мифическую лошадь, историк его знал,
А, оружейник так пушку назвал,
Ихтиолог его величает-нарвал,
Всю воду расплескал сейвал,
Ему вторит сельдевой финвал
И неблагозвучный синий блювал,
Киты бы вообще-то, тут не появились,
Потому, что в бассейне не поместились,
Но, вспомнить о них было надо,
Хоть это для них отрада,
И всё же, они хитро поступили,
В середине себя букву заменили
И вместо огромных китов
К нам прибыло семейство котов,
Ну, а с этим полчищем кисок
Руководство разобралось быстро,
Диких, хищных в клетки поместили,
А, домашних по квартирам растащили,
Вместе со зверьём привезли и птичек,
Всяких диковинных и экзотичных,
Расцветок и оттенков разных,
Зелёных, белых, жёлтых, красных,
Возглавляет птичье братство
Орёл, коронованный на царство,
А, царю без регалий быть не годится,
Вот и стал он гербовой птицей,
Хоть в геральдических вопросах
Коллегой льва быть не просто,
Державу и скипетр в лапы вложили,
Фашисты, вообще, на свастику посадили,
А, в России символ страны главный
Стал мутантом двуглавым.
Ох, не просто быть царём, ребята,
Хотя бы даже и пернатым,
Отьелся на казённом хлебе
Изящная птица-лебедь,
С грациозно изогнутой шеей,
Наших водоёмов украшение,
В песне стал символом нежности
И супружеской верности,
А, ученик, который не успевает,
Свою любимую отметку так называет,
Зато своё озеро в балете
Имеют птицы эти,
Ловит рыбу розовый фламинго,
Ловля для него перед едой разминка,
Алёна Свиридова в песне когда-то
Назвала его «дитём заката»,
На рыбалку не берёт с собой кукан
Чемпион по рыбной ловле-пеликан,
Он предусмотрительный такой,
Мешок для рыбы у него всегда с собой,
Под опёкой селезня стая уток,
Между приёмами пищи у них малый промежуток,
А, когда хорошенько поели,
На страницы газет полетели,
Крякают кряквы, ныряют нырки,
Должны бы были чирикать чирки,
Шипун-лебедь шипит, гуси гогочут,
У них гусак-щипач, между прочим,
А, гуси-лебеди, так дети захотели,
Прямо из сказки к нам прилетели,
На гладь пруда чайки слетелись,
Накричались, вволю наелись,
От них стало белым-бело,
Как будто снегом всё вокруг замело,
Тут и кулик-пернатый патриот
Своих расхваленных болот,
Птица-глупыш морской считается,
Видимо, умом большим не отличается,
«Пушная» гагара На Севере живёт,
Но, свой пух нам для курток даёт,
Болотный гоголь гоголем ходит,
По дну водоёмов оляпка бродит,
С морским пернатым топориком
У столяра работа спорится,
В клетке сокол-зоркий птах,
Сталинских лётчиков называли так,
Можно хоть пол-света обойти,
Лучшего охотника Вам не найти,
Ястреб, клювастый и когтистый
Стал символом милитаристов,
По его милости, если зазеваться,
Цыплят по осени можно не досчитаться,
Коршун, разбойник и хищник,
Где бы перепёлку сцапать ищет,
В «Королевстве кривых зеркал»
Перевёртышем НУШРОКом стал,
Можно повидаться и с орланом-
Символом страны за океаном,
Тут и тукан с клювом огромным,
«Рубильником», прямо скажем, не скромным,
Гриф с большим размахом крыльев
И с головой, как будто его обрили,
Большой и сильный кондор,
Для него червяк-анаконда,
Здесь и филин-лесной «ухарь»,
Мышиный писк-отрада для его слуха,
Рядом сова-его «жена»,
Хрустальная у «Знатоков» она,
С ними всякие полёвки-мыши
Ведите себя как можно тише,
Тут же с хищными и мирные птахи живут,
И не боясь никого, свой корм жуют,
Тут и фазан, пижон и щёголь,
Любуясь собой, клювом щёлкает,
Павлин с роскошным хвостом,
На нём глаз у него, при том,
Тетерев, который ловко
На току устраивает «тусовку»,
У глухаря вечная одна «непруха»
И большая проблема со слухом,
Перепел, когда на ферме живёт,
Яйца для гурманов несёт,
В нём слышится, как один певец в меру сил
На конкурсе других всех победил,
А, если б букву одну он сменил,
Будет то, когда в себя много влил,
Лучший спринтер из пернатых-страус,
Хоть имеет нелетающий статус,
Но, лучше даже и не пытаться
В забеге с ним состязаться,
У него такие мощные точки опоры,
Что любому бегуну он даст фору,
Страусу свойственно бояться
За свои большие яйца,
Их трепетно он охраняет,
Высиживает, никогда не роняет,
А, если опасность вдруг подступает,
Он голову в песок зарывает,
Мол, ничего не вижу и не слышу,
Пока его испугавший не «навострит лыжи»,
Дятел прилетел, лесной «раздолбай»,
Всех в лесу он давно задолбал,
Примостился на подходящий сук
И принялся за работу-стук-стук,
То ли короедов на обед себе ищет,
То ли доносы в органы пишет,
Вот такой пернатый «стукач»,
Подьедается на пашне чёрный грач,
Когда он к нам прилетает,
Значит, что весна наступает,
Чёрным по белому они написаны красками,
Прилетевшими у Саврасова,
Чёрный ворон, как в песне поётся,
Над головою всё вьётся,
Смолью отливает его оперение,
Накаркать у него есть намерение,
С ним серая ворона, его «жена»,
Летающим волком считается она,
«Мисс осторожность»-можно назвать её сполна,
До того смекалиста и умна,
Хотя в басне дедушки Крылова
Прокаркала сыр, право слово,
Тут и «серая шейка»-галка,
Чтобы стырить, смотрит, нахалка,
Хоть имя женское носит она,
Но, настоящая пернатая шпана,
Ласточки с весной к нам в сени прилетели,
На провода и ветки деревьев сели,
Крутит хвостом ласточка-воронок,
Как авто для получивших срок,
Щебечет деревенская касатка,
Как девушка в чьих-то обьятиях сладко,
Схоронясь в дупло, иволга плачет,
Прям, как Таня Буланова, не иначе,
Примчалась воробьиная стая,
Клевать крошки и чирикать стали,
Если б каждый «Чирик» у них шёл
За то, что червонец нашёл,
То каждый из них таким манером,
Давно бы стал миллионером,
Но, чем слушать «Чирики» воробья,
Приятней насладиться трелью соловья,
Так свои рулады он выводит чисто,
Не зря ведь носит звание солиста,
Так же дрозды поют красиво,
Певчие избранники России,
Можно сходить в недалёкий лесок,
Чтоб малиновки услышать голосок,
Щегол своим видом щеголяет,
Чибис «Чьи Вы»-у дороги вопрошает,
Чижик в пьяном виде заявился,
На Фонтанке водки вдрибадан напился,
Помнят солдат, непришедших с фронтовых полей,
Стаи белых из песни журавлей,
Когда на Юг они по осени собираются,
В «сам себя вышибалу» собираются,
Но, чем его в небе, в облаках,
Предпочитают чаще синицу в руках,
По болоту бродит длинноногая цапля,
Ищет, где бы ей лягушку сцапать,
Среди них есть «родня» законная
Из двух слов лягушачьего лексикона,
Как «акушер», необходимый просто,
Аист для решения демографических вопросов,
В некотором роде,
Он-«коллега» капусты в огороде,
Если аист на крыше гнездо свил,
Значит, мир на Земле наступил,
Домашние пернатые обитают в птичнике,
Человеком защищённые от хищников,
В курином «гареме» петух
Для своих цыпочек-«пастух»,
Когда утро на селе начинается,
Он в «ошпоренного будильника» превращается,
Своих цесарок выводит погулять,
Зёрнышки и травку поклевать,
Индюк-надутая птица,
Звание философа ему как раз годится,
Если долго думает, размышляет,
То в суп непременно попадает,
Тут же «Шоу за стеклом» открыли
Для насекомых ползающих и многокрылых,
Большое множество всяких жуков,
Мерзких и противных пауков,
Например, зодиакальный скорпион,
Уж, очень ЖАЛОстливый он,
А, коварный и злой тарантул
Жертве яд пускает в рану,
Юркий и прыткий каракурт,
Чтоб добычу догнать, совершает спурт,
Шестилапый паук-крестовик
В истинную веру иноверцев обращать привык,
И язычников всяких неверных,
Его бы крестоносцем надо звать, наверное,
И наш паук обыкновенный,
«Ткач», безусловно, отменный,
Применяет своё ремесло,
Чтоб Цокотухам чинить зло,
Паутину свою всё время плетёт
И охоту на мух ведёт,
Мухе хана, когда в сеть его попадёт,
Если комар-пискун её не спасёт,
Их всех бы поместить в одной банке,
Побьют друг друга и сожрут останки,
Над цветком зависла стрекоза,
Во всю голову огромные глаза,
Она-сама себе и пилот
И совершенный живой вертолёт,
Из всех самый верующий-богомол,
Всё время молится и бьёт челом об пол,
Светлячок, как окурок, в темноте горит,
Майский жук своим пропеллером жужжит,
Оса, сладкоежка, кусака и так далее
С тонкой эталонной талией,
Всё наровит возле варенья сесть
И лакомство какое-нибудь сьесть,
Пчела, работящая её «сестра»,
Как пчёлка, пашет с раннего утра,
В соты мёд старается натащить,
Чтобы жизнь нам подсластить,
Слепень, хоть по названию, незрячий,
Но, без особых нежностей телячьих,
Жало в скотину может вонзить,
Чтобы кровушки, как Дракула, испить,
Жужжащий «волк»-злючий овод,
Так и ищет подходящий повод,
Чтоб устроить себе кровавый пир,
Ведь он-окрылённый вампир,
Все животные-живые существа
И, как потребность естества,
У них есть испражнения,
Которые воняют, простите за выражение,
И на этот неприятный запах
И тучей и тихой сапой,
Всякие навозники, известно давно,
Слетаются, как мухи на дерьмо,
Вот и здесь над зверьём они кружат,
Облепляя, лезут в глаза, жужжат,
Тут и мошки мелкие и дроздофилы,
Зелёные и синие мухи-«дерьмофилы»,
Но, все их старались не замечать
И внимания на них не обращать,
Всё это-животный мир в своём разнообразии,
Неповторим, необходим который и прекрасен,
Ну, что ж, дорогие посетители,
Детишки малые и их родители,
Всех животных, кого Вы хотели,
Своими глазами посмотрели,
Зоопарк закрывается сейчас,
До новой встречи в следующий раз.
21.03.2009.
В ЗООПАРКЕ
Однажды, как-то летом,
К нам звери приехали в клетках,
И от этого передвижного зоопарка
В городе произошла запарка,
Каждый захотел свой взор потешить,
Увидев братьев наших меньших,
Пришли и взрослые и дети
Посмотреть на зверушек этих,
Симбиоз тут крайне интересный,
Хищники и их жертвы собраны вместе,
Вот тигр грозный полосатый,
Зубастый, котяра усатый,
Рядом лев с роскошной гривой,
Ленивый, в неволе неигривый,
По клетке ходит пятнистый леопард,
Щурится на солнце «чемпион по бегу»-гепард,
Косит взглядом на людей серый волк,
Что им нужно здесь, не может взять в толк,
Гималайский мишка с «чайкой» на груди
Просит «Дай что-нибудь, подойди»,
Тут и наш «косолапый Топтыгин»,
Мечтает, где медку бы натырить,
Хоть жарко, да не снимешь шкуру,
Не сдашь в гардероб свою шубу,
Ощетинился кабан клыкастый
Из лесной хрюкающей касты,
Лиса, плутовка рыжая,
С хвостом-своей красою пышною,
Хитрая, вовсе не дурочка,
Даже во сне ей снится курочка,
С глазками-бусинками горностай и соболь,
Их мех ценили царские особы,
Тут и норка, чей мех на манто модница ищет,
В самом названии и зверька этого жилище,
Крокодил лежит, как бревно,
Но, если он не ел давно,
Может прыть такую проявить,
Чем неприятно жертву свою удивить,
Как пожарный шланг, питон,
Надел костюм в клетчатый тон,
На вид, миролюбиво он настроен,
Но, в обьятья к нему попадать не стоит,
Взирает гордо на глазеющий люд
Горбатый «корабль пустыни»-верблюд,
Кто допустит над ним издевательства,
К тому он отнесётся наплевательски,
В террариуме кобра злая не на шутку,
Гад, что пляшет под чужую дудку,
Когда злится, капюшон свой распускает,
Хотя дождя ничто не предвещает,
В вольере ржёт лошадь «в тельняшке»-зебра,
Мычит корова-«квазимодо»-зебу,
Она хотя и горбатая,
Но, на жирное молоко не жадная,
Джейраны, лани, серны, газели
Всю траву и сено у себя подьели,
Сайгак-степная антилопа
Только и знает, что колючки лопать,
Зверь-гора, африканский слон,
Даже спит, стоя, он,
Когда ест или брёвна таскает,
Хобот ему руку заменяет,
Не найти ему равного по силе,
Ведь он-мамонт, которого побрили,
Обезьяны смешно корчат рожи,
На людей они очень похожи,
Шимпанзе, гиббоны, мартышки,
Проказницы и шалунишки,
Ростом и мощью покорила
Всех посетителей огромная горилла,
Её, как прототип, в известном кино,
Позаимствовал Кинг-Конг,
У неё малюсенькая дочь-\
Водка украинцев, точь в точь,
Вот жираф, длинношеий, пятнистый,
Ему бы быть баскетболистом,
Так же врят-ли найдётся выше,
Кто бы служил пожарной вышкой,
Ведь не сыщешь наблюдателя длинней,
Жираф большой, ему видней,
Люди к бассейну подходят и вот,
Перед ними фыркает бегемот,
Гиппопотам-зовут его так же,
А, ещё-«речная лошадь» та же,
Как разинет свою огромную пасть,
Просит целый арбуз туда класть,
Тут же в бассейне белый мишка,
Умка-у него сынишка,
Плавает, резвится, плескается,
От жары в воде спасается,
За решёткой сидит енот-полоскун
И американская вонючка-скунс,
Косой барабанщик-заяц
Ударной работой занят,
Сердце трусишки у него в груди,
Ведь волк грозил ему «Ну, погоди»,
Нежным зверьком ласка считается,
Но. с острыми зубками, кусается,
А, выдра важной особой является,
К ней каждый на «Вы» обращается,
Тут и зловонный хорёк-бедокур,
Пушистый воришка-отравитель кур,
И колонок, чьи хвостики на кисти
Используют художники-живописцы,
Тоскует по лесу осторожная рысь,
Этой кошке не скажешь по-простому «Брысь»,
А, белка на виду у всех
Всё крутится, как белка в колесе,
Из конуры не вылезает сурок,
Соня, спит уже который срок,
Оправдал своё название ленивец,
Поднаторел на лодырницкой ниве,
Часами висит вниз головой,
Точно, лень родилась вперёд него,
Недобро скалится собака динго,
Её родина-австралийская глубинка,
Что хочет укусить, не предупреждает,
Потому, что немая, не лает,
С хитрым прищуром подлый шакал,
Недружелюбный у него оскал,
Славу падальщика себе снискал,
Не зря приспешником Шерхана стал,
Грациозна пума-большая кошка,
На львицу похожая немножко,
Однажды так в прыжке изогнулась,
Что в фирму спорттоваров обернулась,
Она имеет псевдоним-кугуар,
А, рядом точит когти ягуар,
Потому, что хищник, на все сто,
Хоть и стал маркой английского авто,
В загоне холку на солнце греет
Мустанг-дикая лошадь прерий,
Со змеями разобрался по полной программе
Отважный мангуст-из МУСТАНГа анаграмма,
В вольер зверинца зубр запущен,
Хозяин Беловежской пущи,
Силы и мощи у него так много,
Что на капоте МАЗа упёрся рогом,
Тут и тягач-ушастик азиатских сёл,
Упрямец-трудоголик осёл,
Ишачит потому, что на работу зол,
С ним трясёт бородой козёл,
Про него говорят в народе,
«Персона нон-грата» он в огороде,
Им обзывают всяких дураков
И за него отвечают у братков,
Онагр, степной осёл, из диких,
Бьёт копытом, даже в загоне не тихий,
Много древних бойцов погубил,
Когда катапультой у эллинов был,
Бородата и рогата антилопа гну,
В калач подкову согнула не одну,
Её силу Остап Бендер знал
И так авто Козлевича назвал,
Сено жуёт лесной колосс-
Рогоносец, красавец лось,
Даже с волком не боится схватки
Этот амбал сохатый,
По горам скучает архар-скалолаз,
В альпинизме баран этот ас,
Как и его «братишка»-муфлон,
Домашней овцы предок он,
Страдает от бессонницы барсук,
Потому, что уши повесил на сук,
И даже не подозревает чудак,
Что «забегаловка» он для собак,
Правда, чисто теоретически,
Если взглянуть этимологически,
Как куча в траве, черепаха,
Прячет голову в панцырь от страха,
Лучшего гонца, конечно, не сыскать,
Кого за смертью посылать,
Ужарел на солнце ирбис-снежный барс,
Зимних хлопьев ему кто бы припас,
Ведь снег для него-отрада,
Ему бы в холодильнике жить надо,
Скучает по снегу и северный олень,
От жары у него голова набекрень,
Там выросли большущие рога,
Изменщица-жена ему не дорога,
Тут и другая рогатая животина,
Изящная лань-трепетная скотина,
В одну телегу, все знают,
Её с конём не запрягают,
Мощнейшие рога отрастил
Буйвол, бычара из громил,
Если хорошенько присмотреться,
В нём бык-трудяга «без наследства»,
Гурман эвкалиптовых листьев-коала,
Берёзовыми вениками ему питаться не пристало,
Скачет австралийский символ-кенгуру,
Чемпион по прыжкам в длину,
Ему хорошо, для покупки любой
Сумка постоянно у него с собой,
В ней и ребёнок всегда рядом
Под надёжным материнским приглядом,
Привезли морских животных и рыб
И крохотных и наподобие глыб,
Тут и умнейший дельфин
Из океанских глубин,
Может мыслить и здорово кумекать
И дрессируется прекрасно человеком,
А, вот-кровожадная акула,
В сказке про Бармалея-Каракула,
И ужасные «Челюсти» на экране,
Как «мясорубка» в океане,
Шлёпает ластами морж,
Его бивни остры, как нож,
Он научил людей не бояться
В проруби ледяной купаться,
Фыркает усатый тюлень,
Без воды ему двигаться лень,
Как на лежбище, морской котик,
До рыбы большой охотник,
А, если мячик ему дать,
Как котёнок, с ним будет играть,
А, вот юркий морской конёк,
К нам «прискакал» на огонёк,
Ощетинился морской ёж,
Голыми руками его не трожь,
Возле дна живёт всегда
Пятиконечная красавица-звезда,
Нет страшнее щуки покуда,
Чем живоглотка-барракуда,
С крыльями размера болшього
Скат-плавающий «электрошокер»,
В пучине тронь его только,
Тут же ударит током,
Сама, как кувалда, и дух её молод,
Головастая рыба-молот,
Что-нибудь запросто может отсечь
У человека рыба-меч,
«Дёрнуть» рюмку-нет вопроса,
Для «алкаша»-бутылконоса,
А, вот стремительная рыба-игла,
Сама зашиться смогла,
«Царь-рыба»-носит кличку почётную
Осётр, что мечет икру по-чёрному,
Тут и кальмар, у кого крепкие узы
Со скользкой особой-медузой,
Кто с ней некорректно поступит,
Обожжёт этот плавучий «студень»,
За чернильной завесой прячется
Моллюск-каракатица,
Для этимологов многих,
Это-«едет наказание от Бога»,
В норе подводной ищет жертву мурена,
Ждёт дойки морская корова, воет сирена,
Она стала озвучкой тревоги
И сигналом «Делай ноги»,
Щупальца распустил осьминог,
Любую даму облапать бы он смог,
Бодливый имеет порок
Морской зверь-единорог,
Как мифическую лошадь, историк его знал,
А, оружейник так пушку назвал,
Ихтиолог его величает-нарвал,
Всю воду расплескал сейвал,
Ему вторит сельдевой финвал
И неблагозвучный синий блювал,
Киты бы вообще-то, тут не появились,
Потому, что в бассейне не поместились,
Но, вспомнить о них было надо,
Хоть это для них отрада,
И всё же, они хитро поступили,
В середине себя букву заменили
И вместо огромных китов
К нам прибыло семейство котов,
Ну, а с этим полчищем кисок
Руководство разобралось быстро,
Диких, хищных в клетки поместили,
А, домашних по квартирам растащили,
Вместе со зверьём привезли и птичек,
Всяких диковинных и экзотичных,
Расцветок и оттенков разных,
Зелёных, белых, жёлтых, красных,
Возглавляет птичье братство
Орёл, коронованный на царство,
А, царю без регалий быть не годится,
Вот и стал он гербовой птицей,
Хоть в геральдических вопросах
Коллегой льва быть не просто,
Державу и скипетр в лапы вложили,
Фашисты, вообще, на свастику посадили,
А, в России символ страны главный
Стал мутантом двуглавым.
Ох, не просто быть царём, ребята,
Хотя бы даже и пернатым,
Отьелся на казённом хлебе
Изящная птица-лебедь,
С грациозно изогнутой шеей,
Наших водоёмов украшение,
В песне стал символом нежности
И супружеской верности,
А, ученик, который не успевает,
Свою любимую отметку так называет,
Зато своё озеро в балете
Имеют птицы эти,
Ловит рыбу розовый фламинго,
Ловля для него перед едой разминка,
Алёна Свиридова в песне когда-то
Назвала его «дитём заката»,
На рыбалку не берёт с собой кукан
Чемпион по рыбной ловле-пеликан,
Он предусмотрительный такой,
Мешок для рыбы у него всегда с собой,
Под опёкой селезня стая уток,
Между приёмами пищи у них малый промежуток,
А, когда хорошенько поели,
На страницы газет полетели,
Крякают кряквы, ныряют нырки,
Должны бы были чирикать чирки,
Шипун-лебедь шипит, гуси гогочут,
У них гусак-щипач, между прочим,
А, гуси-лебеди, так дети захотели,
Прямо из сказки к нам прилетели,
На гладь пруда чайки слетелись,
Накричались, вволю наелись,
От них стало белым-бело,
Как будто снегом всё вокруг замело,
Тут и кулик-пернатый патриот
Своих расхваленных болот,
Птица-глупыш морской считается,
Видимо, умом большим не отличается,
«Пушная» гагара На Севере живёт,
Но, свой пух нам для курток даёт,
Болотный гоголь гоголем ходит,
По дну водоёмов оляпка бродит,
С морским пернатым топориком
У столяра работа спорится,
В клетке сокол-зоркий птах,
Сталинских лётчиков называли так,
Можно хоть пол-света обойти,
Лучшего охотника Вам не найти,
Ястреб, клювастый и когтистый
Стал символом милитаристов,
По его милости, если зазеваться,
Цыплят по осени можно не досчитаться,
Коршун, разбойник и хищник,
Где бы перепёлку сцапать ищет,
В «Королевстве кривых зеркал»
Перевёртышем НУШРОКом стал,
Можно повидаться и с орланом-
Символом страны за океаном,
Тут и тукан с клювом огромным,
«Рубильником», прямо скажем, не скромным,
Гриф с большим размахом крыльев
И с головой, как будто его обрили,
Большой и сильный кондор,
Для него червяк-анаконда,
Здесь и филин-лесной «ухарь»,
Мышиный писк-отрада для его слуха,
Рядом сова-его «жена»,
Хрустальная у «Знатоков» она,
С ними всякие полёвки-мыши
Ведите себя как можно тише,
Тут же с хищными и мирные птахи живут,
И не боясь никого, свой корм жуют,
Тут и фазан, пижон и щёголь,
Любуясь собой, клювом щёлкает,
Павлин с роскошным хвостом,
На нём глаз у него, при том,
Тетерев, который ловко
На току устраивает «тусовку»,
У глухаря вечная одна «непруха»
И большая проблема со слухом,
Перепел, когда на ферме живёт,
Яйца для гурманов несёт,
В нём слышится, как один певец в меру сил
На конкурсе других всех победил,
А, если б букву одну он сменил,
Будет то, когда в себя много влил,
Лучший спринтер из пернатых-страус,
Хоть имеет нелетающий статус,
Но, лучше даже и не пытаться
В забеге с ним состязаться,
У него такие мощные точки опоры,
Что любому бегуну он даст фору,
Страусу свойственно бояться
За свои большие яйца,
Их трепетно он охраняет,
Высиживает, никогда не роняет,
А, если опасность вдруг подступает,
Он голову в песок зарывает,
Мол, ничего не вижу и не слышу,
Пока его испугавший не «навострит лыжи»,
Дятел прилетел, лесной «раздолбай»,
Всех в лесу он давно задолбал,
Примостился на подходящий сук
И принялся за работу-стук-стук,
То ли короедов на обед себе ищет,
То ли доносы в органы пишет,
Вот такой пернатый «стукач»,
Подьедается на пашне чёрный грач,
Когда он к нам прилетает,
Значит, что весна наступает,
Чёрным по белому они написаны красками,
Прилетевшими у Саврасова,
Чёрный ворон, как в песне поётся,
Над головою всё вьётся,
Смолью отливает его оперение,
Накаркать у него есть намерение,
С ним серая ворона, его «жена»,
Летающим волком считается она,
«Мисс осторожность»-можно назвать её сполна,
До того смекалиста и умна,
Хотя в басне дедушки Крылова
Прокаркала сыр, право слово,
Тут и «серая шейка»-галка,
Чтобы стырить, смотрит, нахалка,
Хоть имя женское носит она,
Но, настоящая пернатая шпана,
Ласточки с весной к нам в сени прилетели,
На провода и ветки деревьев сели,
Крутит хвостом ласточка-воронок,
Как авто для получивших срок,
Щебечет деревенская касатка,
Как девушка в чьих-то обьятиях сладко,
Схоронясь в дупло, иволга плачет,
Прям, как Таня Буланова, не иначе,
Примчалась воробьиная стая,
Клевать крошки и чирикать стали,
Если б каждый «Чирик» у них шёл
За то, что червонец нашёл,
То каждый из них таким манером,
Давно бы стал миллионером,
Но, чем слушать «Чирики» воробья,
Приятней насладиться трелью соловья,
Так свои рулады он выводит чисто,
Не зря ведь носит звание солиста,
Так же дрозды поют красиво,
Певчие избранники России,
Можно сходить в недалёкий лесок,
Чтоб малиновки услышать голосок,
Щегол своим видом щеголяет,
Чибис «Чьи Вы»-у дороги вопрошает,
Чижик в пьяном виде заявился,
На Фонтанке водки вдрибадан напился,
Помнят солдат, непришедших с фронтовых полей,
Стаи белых из песни журавлей,
Когда на Юг они по осени собираются,
В «сам себя вышибалу» собираются,
Но, чем его в небе, в облаках,
Предпочитают чаще синицу в руках,
По болоту бродит длинноногая цапля,
Ищет, где бы ей лягушку сцапать,
Среди них есть «родня» законная
Из двух слов лягушачьего лексикона,
Как «акушер», необходимый просто,
Аист для решения демографических вопросов,
В некотором роде,
Он-«коллега» капусты в огороде,
Если аист на крыше гнездо свил,
Значит, мир на Земле наступил,
Домашние пернатые обитают в птичнике,
Человеком защищённые от хищников,
В курином «гареме» петух
Для своих цыпочек-«пастух»,
Когда утро на селе начинается,
Он в «ошпоренного будильника» превращается,
Своих цесарок выводит погулять,
Зёрнышки и травку поклевать,
Индюк-надутая птица,
Звание философа ему как раз годится,
Если долго думает, размышляет,
То в суп непременно попадает,
Тут же «Шоу за стеклом» открыли
Для насекомых ползающих и многокрылых,
Большое множество всяких жуков,
Мерзких и противных пауков,
Например, зодиакальный скорпион,
Уж, очень ЖАЛОстливый он,
А, коварный и злой тарантул
Жертве яд пускает в рану,
Юркий и прыткий каракурт,
Чтоб добычу догнать, совершает спурт,
Шестилапый паук-крестовик
В истинную веру иноверцев обращать привык,
И язычников всяких неверных,
Его бы крестоносцем надо звать, наверное,
И наш паук обыкновенный,
«Ткач», безусловно, отменный,
Применяет своё ремесло,
Чтоб Цокотухам чинить зло,
Паутину свою всё время плетёт
И охоту на мух ведёт,
Мухе хана, когда в сеть его попадёт,
Если комар-пискун её не спасёт,
Их всех бы поместить в одной банке,
Побьют друг друга и сожрут останки,
Над цветком зависла стрекоза,
Во всю голову огромные глаза,
Она-сама себе и пилот
И совершенный живой вертолёт,
Из всех самый верующий-богомол,
Всё время молится и бьёт челом об пол,
Светлячок, как окурок, в темноте горит,
Майский жук своим пропеллером жужжит,
Оса, сладкоежка, кусака и так далее
С тонкой эталонной талией,
Всё наровит возле варенья сесть
И лакомство какое-нибудь сьесть,
Пчела, работящая её «сестра»,
Как пчёлка, пашет с раннего утра,
В соты мёд старается натащить,
Чтобы жизнь нам подсластить,
Слепень, хоть по названию, незрячий,
Но, без особых нежностей телячьих,
Жало в скотину может вонзить,
Чтобы кровушки, как Дракула, испить,
Жужжащий «волк»-злючий овод,
Так и ищет подходящий повод,
Чтоб устроить себе кровавый пир,
Ведь он-окрылённый вампир,
Все животные-живые существа
И, как потребность естества,
У них есть испражнения,
Которые воняют, простите за выражение,
И на этот неприятный запах
И тучей и тихой сапой,
Всякие навозники, известно давно,
Слетаются, как мухи на дерьмо,
Вот и здесь над зверьём они кружат,
Облепляя, лезут в глаза, жужжат,
Тут и мошки мелкие и дроздофилы,
Зелёные и синие мухи-«дерьмофилы»,
Но, все их старались не замечать
И внимания на них не обращать,
Всё это-животный мир в своём разнообразии,
Неповторим, необходим который и прекрасен,
Ну, что ж, дорогие посетители,
Детишки малые и их родители,
Всех животных, кого Вы хотели,
Своими глазами посмотрели,
Зоопарк закрывается сейчас,
До новой встречи в следующий раз.
21.03.2009.
В ЗООПАРКЕ
Однажды, как-то летом,
К нам звери приехали в клетках,
И от этого передвижного зоопарка
В городе произошла запарка,
Каждый захотел свой взор потешить,
Увидев братьев наших меньших,
Пришли и взрослые и дети
Посмотреть на зверушек этих,
Симбиоз тут крайне интересный,
Хищники и их жертвы собраны вместе,
Вот тигр грозный полосатый,
Зубастый, котяра усатый,
Рядом лев с роскошной гривой,
Ленивый, в неволе неигривый,
По клетке ходит пятнистый леопард,
Щурится на солнце «чемпион по бегу»-гепард,
Косит взглядом на людей серый волк,
Что им нужно здесь, не может взять в толк,
Гималайский мишка с «чайкой» на груди
Просит «Дай что-нибудь, подойди»,
Тут и наш «косолапый Топтыгин»,
Мечтает, где медку бы натырить,
Хоть жарко, да не снимешь шкуру,
Не сдашь в гардероб свою шубу,
Ощетинился кабан клыкастый
Из лесной хрюкающей касты,
Лиса, плутовка рыжая,
С хвостом-своей красою пышною,
Хитрая, вовсе не дурочка,
Даже во сне ей снится курочка,
С глазками-бусинками горностай и соболь,
Их мех ценили царские особы,
Тут и норка, чей мех на манто модница ищет,
В самом названии и зверька этого жилище,
Крокодил лежит, как бревно,
Но, если он не ел давно,
Может прыть такую проявить,
Чем неприятно жертву свою удивить,
Как пожарный шланг, питон,
Надел костюм в клетчатый тон,
На вид, миролюбиво он настроен,
Но, в обьятья к нему попадать не стоит,
Взирает гордо на глазеющий люд
Горбатый «корабль пустыни»-верблюд,
Кто допустит над ним издевательства,
К тому он отнесётся наплевательски,
В террариуме кобра злая не на шутку,
Гад, что пляшет под чужую дудку,
Когда злится, капюшон свой распускает,
Хотя дождя ничто не предвещает,
В вольере ржёт лошадь «в тельняшке»-зебра,
Мычит корова-«квазимодо»-зебу,
Она хотя и горбатая,
Но, на жирное молоко не жадная,
Джейраны, лани, серны, газели
Всю траву и сено у себя подьели,
Сайгак-степная антилопа
Только и знает, что колючки лопать,
Зверь-гора, африканский слон,
Даже спит, стоя, он,
Когда ест или брёвна таскает,
Хобот ему руку заменяет,
Не найти ему равного по силе,
Ведь он-мамонт, которого побрили,
Обезьяны смешно корчат рожи,
На людей они очень похожи,
Шимпанзе, гиббоны, мартышки,
Проказницы и шалунишки,
Ростом и мощью покорила
Всех посетителей огромная горилла,
Её, как прототип, в известном кино,
Позаимствовал Кинг-Конг,
У неё малюсенькая дочь-\
Водка украинцев, точь в точь,
Вот жираф, длинношеий, пятнистый,
Ему бы быть баскетболистом,
Так же врят-ли найдётся выше,
Кто бы служил пожарной вышкой,
Ведь не сыщешь наблюдателя длинней,
Жираф большой, ему видней,
Люди к бассейну подходят и вот,
Перед ними фыркает бегемот,
Гиппопотам-зовут его так же,
А, ещё-«речная лошадь» та же,
Как разинет свою огромную пасть,
Просит целый арбуз туда класть,
Тут же в бассейне белый мишка,
Умка-у него сынишка,
Плавает, резвится, плескается,
От жары в воде спасается,
За решёткой сидит енот-полоскун
И американская вонючка-скунс,
Косой барабанщик-заяц
Ударной работой занят,
Сердце трусишки у него в груди,
Ведь волк грозил ему «Ну, погоди»,
Нежным зверьком ласка считается,
Но. с острыми зубками, кусается,
А, выдра важной особой является,
К ней каждый на «Вы» обращается,
Тут и зловонный хорёк-бедокур,
Пушистый воришка-отравитель кур,
И колонок, чьи хвостики на кисти
Используют художники-живописцы,
Тоскует по лесу осторожная рысь,
Этой кошке не скажешь по-простому «Брысь»,
А, белка на виду у всех
Всё крутится, как белка в колесе,
Из конуры не вылезает сурок,
Соня, спит уже который срок,
Оправдал своё название ленивец,
Поднаторел на лодырницкой ниве,
Часами висит вниз головой,
Точно, лень родилась вперёд него,
Недобро скалится собака динго,
Её родина-австралийская глубинка,
Что хочет укусить, не предупреждает,
Потому, что немая, не лает,
С хитрым прищуром подлый шакал,
Недружелюбный у него оскал,
Славу падальщика себе снискал,
Не зря приспешником Шерхана стал,
Грациозна пума-большая кошка,
На львицу похожая немножко,
Однажды так в прыжке изогнулась,
Что в фирму спорттоваров обернулась,
Она имеет псевдоним-кугуар,
А, рядом точит когти ягуар,
Потому, что хищник, на все сто,
Хоть и стал маркой английского авто,
В загоне холку на солнце греет
Мустанг-дикая лошадь прерий,
Со змеями разобрался по полной программе
Отважный мангуст-из МУСТАНГа анаграмма,
В вольер зверинца зубр запущен,
Хозяин Беловежской пущи,
Силы и мощи у него так много,
Что на капоте МАЗа упёрся рогом,
Тут и тягач-ушастик азиатских сёл,
Упрямец-трудоголик осёл,
Ишачит потому, что на работу зол,
С ним трясёт бородой козёл,
Про него говорят в народе,
«Персона нон-грата» он в огороде,
Им обзывают всяких дураков
И за него отвечают у братков,
Онагр, степной осёл, из диких,
Бьёт копытом, даже в загоне не тихий,
Много древних бойцов погубил,
Когда катапультой у эллинов был,
Бородата и рогата антилопа гну,
В калач подкову согнула не одну,
Её силу Остап Бендер знал
И так авто Козлевича назвал,
Сено жуёт лесной колосс-
Рогоносец, красавец лось,
Даже с волком не боится схватки
Этот амбал сохатый,
По горам скучает архар-скалолаз,
В альпинизме баран этот ас,
Как и его «братишка»-муфлон,
Домашней овцы предок он,
Страдает от бессонницы барсук,
Потому, что уши повесил на сук,
И даже не подозревает чудак,
Что «забегаловка» он для собак,
Правда, чисто теоретически,
Если взглянуть этимологически,
Как куча в траве, черепаха,
Прячет голову в панцырь от страха,
Лучшего гонца, конечно, не сыскать,
Кого за смертью посылать,
Ужарел на солнце ирбис-снежный барс,
Зимних хлопьев ему кто бы припас,
Ведь снег для него-отрада,
Ему бы в холодильнике жить надо,
Скучает по снегу и северный олень,
От жары у него голова набекрень,
Там выросли большущие рога,
Изменщица-жена ему не дорога,
Тут и другая рогатая животина,
Изящная лань-трепетная скотина,
В одну телегу, все знают,
Её с конём не запрягают,
Мощнейшие рога отрастил
Буйвол, бычара из громил,
Если хорошенько присмотреться,
В нём бык-трудяга «без наследства»,
Гурман эвкалиптовых листьев-коала,
Берёзовыми вениками ему питаться не пристало,
Скачет австралийский символ-кенгуру,
Чемпион по прыжкам в длину,
Ему хорошо, для покупки любой
Сумка постоянно у него с собой,
В ней и ребёнок всегда рядом
Под надёжным материнским приглядом,
Привезли морских животных и рыб
И крохотных и наподобие глыб,
Тут и умнейший дельфин
Из океанских глубин,
Может мыслить и здорово кумекать
И дрессируется прекрасно человеком,
А, вот-кровожадная акула,
В сказке про Бармалея-Каракула,
И ужасные «Челюсти» на экране,
Как «мясорубка» в океане,
Шлёпает ластами морж,
Его бивни остры, как нож,
Он научил людей не бояться
В проруби ледяной купаться,
Фыркает усатый тюлень,
Без воды ему двигаться лень,
Как на лежбище, морской котик,
До рыбы большой охотник,
А, если мячик ему дать,
Как котёнок, с ним будет играть,
А, вот юркий морской конёк,
К нам «прискакал» на огонёк,
Ощетинился морской ёж,
Голыми руками его не трожь,
Возле дна живёт всегда
Пятиконечная красавица-звезда,
Нет страшнее щуки покуда,
Чем живоглотка-барракуда,
С крыльями размера болшього
Скат-плавающий «электрошокер»,
В пучине тронь его только,
Тут же ударит током,
Сама, как кувалда, и дух её молод,
Головастая рыба-молот,
Что-нибудь запросто может отсечь
У человека рыба-меч,
«Дёрнуть» рюмку-нет вопроса,
Для «алкаша»-бутылконоса,
А, вот стремительная рыба-игла,
Сама зашиться смогла,
«Царь-рыба»-носит кличку почётную
Осётр, что мечет икру по-чёрному,
Тут и кальмар, у кого крепкие узы
Со скользкой особой-медузой,
Кто с ней некорректно поступит,
Обожжёт этот плавучий «студень»,
За чернильной завесой прячется
Моллюск-каракатица,
Для этимологов многих,
Это-«едет наказание от Бога»,
В норе подводной ищет жертву мурена,
Ждёт дойки морская корова, воет сирена,
Она стала озвучкой тревоги
И сигналом «Делай ноги»,
Щупальца распустил осьминог,
Любую даму облапать бы он смог,
Бодливый имеет порок
Морской зверь-единорог,
Как мифическую лошадь, историк его знал,
А, оружейник так пушку назвал,
Ихтиолог его величает-нарвал,
Всю воду расплескал сейвал,
Ему вторит сельдевой финвал
И неблагозвучный синий блювал,
Киты бы вообще-то, тут не появились,
Потому, что в бассейне не поместились,
Но, вспомнить о них было надо,
Хоть это для них отрада,
И всё же, они хитро поступили,
В середине себя букву заменили
И вместо огромных китов
К нам прибыло семейство котов,
Ну, а с этим полчищем кисок
Руководство разобралось быстро,
Диких, хищных в клетки поместили,
А, домашних по квартирам растащили,
Вместе со зверьём привезли и птичек,
Всяких диковинных и экзотичных,
Расцветок и оттенков разных,
Зелёных, белых, жёлтых, красных,
Возглавляет птичье братство
Орёл, коронованный на царство,
А, царю без регалий быть не годится,
Вот и стал он гербовой птицей,
Хоть в геральдических вопросах
Коллегой льва быть не просто,
Державу и скипетр в лапы вложили,
Фашисты, вообще, на свастику посадили,
А, в России символ страны главный
Стал мутантом двуглавым.
Ох, не просто быть царём, ребята,
Хотя бы даже и пернатым,
Отьелся на казённом хлебе
Изящная птица-лебедь,
С грациозно изогнутой шеей,
Наших водоёмов украшение,
В песне стал символом нежности
И супружеской верности,
А, ученик, который не успевает,
Свою любимую отметку так называет,
Зато своё озеро в балете
Имеют птицы эти,
Ловит рыбу розовый фламинго,
Ловля для него перед едой разминка,
Алёна Свиридова в песне когда-то
Назвала его «дитём заката»,
На рыбалку не берёт с собой кукан
Чемпион по рыбной ловле-пеликан,
Он предусмотрительный такой,
Мешок для рыбы у него всегда с собой,
Под опёкой селезня стая уток,
Между приёмами пищи у них малый промежуток,
А, когда хорошенько поели,
На страницы газет полетели,
Крякают кряквы, ныряют нырки,
Должны бы были чирикать чирки,
Шипун-лебедь шипит, гуси гогочут,
У них гусак-щипач, между прочим,
А, гуси-лебеди, так дети захотели,
Прямо из сказки к нам прилетели,
На гладь пруда чайки слетелись,
Накричались, вволю наелись,
От них стало белым-бело,
Как будто снегом всё вокруг замело,
Тут и кулик-пернатый патриот
Своих расхваленных болот,
Птица-глупыш морской считается,
Видимо, умом большим не отличается,
«Пушная» гагара На Севере живёт,
Но, свой пух нам для курток даёт,
Болотный гоголь гоголем ходит,
По дну водоёмов оляпка бродит,
С морским пернатым топориком
У столяра работа спорится,
В клетке сокол-зоркий птах,
Сталинских лётчиков называли так,
Можно хоть пол-света обойти,
Лучшего охотника Вам не найти,
Ястреб, клювастый и когтистый
Стал символом милитаристов,
По его милости, если зазеваться,
Цыплят по осени можно не досчитаться,
Коршун, разбойник и хищник,
Где бы перепёлку сцапать ищет,
В «Королевстве кривых зеркал»
Перевёртышем НУШРОКом стал,
Можно повидаться и с орланом-
Символом страны за океаном,
Тут и тукан с клювом огромным,
«Рубильником», прямо скажем, не скромным,
Гриф с большим размахом крыльев
И с головой, как будто его обрили,
Большой и сильный кондор,
Для него червяк-анаконда,
Здесь и филин-лесной «ухарь»,
Мышиный писк-отрада для его слуха,
Рядом сова-его «жена»,
Хрустальная у «Знатоков» она,
С ними всякие полёвки-мыши
Ведите себя как можно тише,
Тут же с хищными и мирные птахи живут,
И не боясь никого, свой корм жуют,
Тут и фазан, пижон и щёголь,
Любуясь собой, клювом щёлкает,
Павлин с роскошным хвостом,
На нём глаз у него, при том,
Тетерев, который ловко
На току устраивает «тусовку»,
У глухаря вечная одна «непруха»
И большая проблема со слухом,
Перепел, когда на ферме живёт,
Яйца для гурманов несёт,
В нём слышится, как один певец в меру сил
На конкурсе других всех победил,
А, если б букву одну он сменил,
Будет то, когда в себя много влил,
Лучший спринтер из пернатых-страус,
Хоть имеет нелетающий статус,
Но, лучше даже и не пытаться
В забеге с ним состязаться,
У него такие мощные точки опоры,
Что любому бегуну он даст фору,
Страусу свойственно бояться
За свои большие яйца,
Их трепетно он охраняет,
Высиживает, никогда не роняет,
А, если опасность вдруг подступает,
Он голову в песок зарывает,
Мол, ничего не вижу и не слышу,
Пока его испугавший не «навострит лыжи»,
Дятел прилетел, лесной «раздолбай»,
Всех в лесу он давно задолбал,
Примостился на подходящий сук
И принялся за работу-стук-стук,
То ли короедов на обед себе ищет,
То ли доносы в органы пишет,
Вот такой пернатый «стукач»,
Подьедается на пашне чёрный грач,
Когда он к нам прилетает,
Значит, что весна наступает,
Чёрным по белому они написаны красками,
Прилетевшими у Саврасова,
Чёрный ворон, как в песне поётся,
Над головою всё вьётся,
Смолью отливает его оперение,
Накаркать у него есть намерение,
С ним серая ворона, его «жена»,
Летающим волком считается она,
«Мисс осторожность»-можно назвать её сполна,
До того смекалиста и умна,
Хотя в басне дедушки Крылова
Прокаркала сыр, право слово,
Тут и «серая шейка»-галка,
Чтобы стырить, смотрит, нахалка,
Хоть имя женское носит она,
Но, настоящая пернатая шпана,
Ласточки с весной к нам в сени прилетели,
На провода и ветки деревьев сели,
Крутит хвостом ласточка-воронок,
Как авто для получивших срок,
Щебечет деревенская касатка,
Как девушка в чьих-то обьятиях сладко,
Схоронясь в дупло, иволга плачет,
Прям, как Таня Буланова, не иначе,
Примчалась воробьиная стая,
Клевать крошки и чирикать стали,
Если б каждый «Чирик» у них шёл
За то, что червонец нашёл,
То каждый из них таким манером,
Давно бы стал миллионером,
Но, чем слушать «Чирики» воробья,
Приятней насладиться трелью соловья,
Так свои рулады он выводит чисто,
Не зря ведь носит звание солиста,
Так же дрозды поют красиво,
Певчие избранники России,
Можно сходить в недалёкий лесок,
Чтоб малиновки услышать голосок,
Щегол своим видом щеголяет,
Чибис «Чьи Вы»-у дороги вопрошает,
Чижик в пьяном виде заявился,
На Фонтанке водки вдрибадан напился,
Помнят солдат, непришедших с фронтовых полей,
Стаи белых из песни журавлей,
Когда на Юг они по осени собираются,
В «сам себя вышибалу» собираются,
Но, чем его в небе, в облаках,
Предпочитают чаще синицу в руках,
По болоту бродит длинноногая цапля,
Ищет, где бы ей лягушку сцапать,
Среди них есть «родня» законная
Из двух слов лягушачьего лексикона,
Как «акушер», необходимый просто,
Аист для решения демографических вопросов,
В некотором роде,
Он-«коллега» капусты в огороде,
Если аист на крыше гнездо свил,
Значит, мир на Земле наступил,
Домашние пернатые обитают в птичнике,
Человеком защищённые от хищников,
В курином «гареме» петух
Для своих цыпочек-«пастух»,
Когда утро на селе начинается,
Он в «ошпоренного будильника» превращается,
Своих цесарок выводит погулять,
Зёрнышки и травку поклевать,
Индюк-надутая птица,
Звание философа ему как раз годится,
Если долго думает, размышляет,
То в суп непременно попадает,
Тут же «Шоу за стеклом» открыли
Для насекомых ползающих и многокрылых,
Большое множество всяких жуков,
Мерзких и противных пауков,
Например, зодиакальный скорпион,
Уж, очень ЖАЛОстливый он,
А, коварный и злой тарантул
Жертве яд пускает в рану,
Юркий и прыткий каракурт,
Чтоб добычу догнать, совершает спурт,
Шестилапый паук-крестовик
В истинную веру иноверцев обращать привык,
И язычников всяких неверных,
Его бы крестоносцем надо звать, наверное,
И наш паук обыкновенный,
«Ткач», безусловно, отменный,
Применяет своё ремесло,
Чтоб Цокотухам чинить зло,
Паутину свою всё время плетёт
И охоту на мух ведёт,
Мухе хана, когда в сеть его попадёт,
Если комар-пискун её не спасёт,
Их всех бы поместить в одной банке,
Побьют друг друга и сожрут останки,
Над цветком зависла стрекоза,
Во всю голову огромные глаза,
Она-сама себе и пилот
И совершенный живой вертолёт,
Из всех самый верующий-богомол,
Всё время молится и бьёт челом об пол,
Светлячок, как окурок, в темноте горит,
Майский жук своим пропеллером жужжит,
Оса, сладкоежка, кусака и так далее
С тонкой эталонной талией,
Всё наровит возле варенья сесть
И лакомство какое-нибудь сьесть,
Пчела, работящая её «сестра»,
Как пчёлка, пашет с раннего утра,
В соты мёд старается натащить,
Чтобы жизнь нам подсластить,
Слепень, хоть по названию, незрячий,
Но, без особых нежностей телячьих,
Жало в скотину может вонзить,
Чтобы кровушки, как Дракула, испить,
Жужжащий «волк»-злючий овод,
Так и ищет подходящий повод,
Чтоб устроить себе кровавый пир,
Ведь он-окрылённый вампир,
Все животные-живые существа
И, как потребность естества,
У них есть испражнения,
Которые воняют, простите за выражение,
И на этот неприятный запах
И тучей и тихой сапой,
Всякие навозники, известно давно,
Слетаются, как мухи на дерьмо,
Вот и здесь над зверьём они кружат,
Облепляя, лезут в глаза, жужжат,
Тут и мошки мелкие и дроздофилы,
Зелёные и синие мухи-«дерьмофилы»,
Но, все их старались не замечать
И внимания на них не обращать,
Всё это-животный мир в своём разнообразии,
Неповторим, необходим который и прекрасен,
Ну, что ж, дорогие посетители,
Детишки малые и их родители,
Всех животных, кого Вы хотели,
Своими глазами посмотрели,
Зоопарк закрывается сейчас,
До новой встречи в следующий раз.
21.03.2009.
В ЗООПАРКЕ
Однажды, как-то летом,
К нам звери приехали в клетках,
И от этого передвижного зоопарка
В городе произошла запарка,
Каждый захотел свой взор потешить,
Увидев братьев наших меньших,
Пришли и взрослые и дети
Посмотреть на зверушек этих,
Симбиоз тут крайне интересный,
Хищники и их жертвы собраны вместе,
Вот тигр грозный полосатый,
Зубастый, котяра усатый,
Рядом лев с роскошной гривой,
Ленивый, в неволе неигривый,
По клетке ходит пятнистый леопард,
Щурится на солнце «чемпион по бегу»-гепард,
Косит взглядом на людей серый волк,
Что им нужно здесь, не может взять в толк,
Гималайский мишка с «чайкой» на груди
Просит «Дай что-нибудь, подойди»,
Тут и наш «косолапый Топтыгин»,
Мечтает, где медку бы натырить,
Хоть жарко, да не снимешь шкуру,
Не сдашь в гардероб свою шубу,
Ощетинился кабан клыкастый
Из лесной хрюкающей касты,
Лиса, плутовка рыжая,
С хвостом-своей красою пышною,
Хитрая, вовсе не дурочка,
Даже во сне ей снится курочка,
С глазками-бусинками горностай и соболь,
Их мех ценили царские особы,
Тут и норка, чей мех на манто модница ищет,
В самом названии и зверька этого жилище,
Крокодил лежит, как бревно,
Но, если он не ел давно,
Может прыть такую проявить,
Чем неприятно жертву свою удивить,
Как пожарный шланг, питон,
Надел костюм в клетчатый тон,
На вид, миролюбиво он настроен,
Но, в обьятья к нему попадать не стоит,
Взирает гордо на глазеющий люд
Горбатый «корабль пустыни»-верблюд,
Кто допустит над ним издевательства,
К тому он отнесётся наплевательски,
В террариуме кобра злая не на шутку,
Гад, что пляшет под чужую дудку,
Когда злится, капюшон свой распускает,
Хотя дождя ничто не предвещает,
В вольере ржёт лошадь «в тельняшке»-зебра,
Мычит корова-«квазимодо»-зебу,
Она хотя и горбатая,
Но, на жирное молоко не жадная,
Джейраны, лани, серны, газели
Всю траву и сено у себя подьели,
Сайгак-степная антилопа
Только и знает, что колючки лопать,
Зверь-гора, африканский слон,
Даже спит, стоя, он,
Когда ест или брёвна таскает,
Хобот ему руку заменяет,
Не найти ему равного по силе,
Ведь он-мамонт, которого побрили,
Обезьяны смешно корчат рожи,
На людей они очень похожи,
Шимпанзе, гиббоны, мартышки,
Проказницы и шалунишки,
Ростом и мощью покорила
Всех посетителей огромная горилла,
Её, как прототип, в известном кино,
Позаимствовал Кинг-Конг,
У неё малюсенькая дочь-\
Водка украинцев, точь в точь,
Вот жираф, длинношеий, пятнистый,
Ему бы быть баскетболистом,
Так же врят-ли найдётся выше,
Кто бы служил пожарной вышкой,
Ведь не сыщешь наблюдателя длинней,
Жираф большой, ему видней,
Люди к бассейну подходят и вот,
Перед ними фыркает бегемот,
Гиппопотам-зовут его так же,
А, ещё-«речная лошадь» та же,
Как разинет свою огромную пасть,
Просит целый арбуз туда класть,
Тут же в бассейне белый мишка,
Умка-у него сынишка,
Плавает, резвится, плескается,
От жары в воде спасается,
За решёткой сидит енот-полоскун
И американская вонючка-скунс,
Косой барабанщик-заяц
Ударной работой занят,
Сердце трусишки у него в груди,
Ведь волк грозил ему «Ну, погоди»,
Нежным зверьком ласка считается,
Но. с острыми зубками, кусается,
А, выдра важной особой является,
К ней каждый на «Вы» обращается,
Тут и зловонный хорёк-бедокур,
Пушистый воришка-отравитель кур,
И колонок, чьи хвостики на кисти
Используют художники-живописцы,
Тоскует по лесу осторожная рысь,
Этой кошке не скажешь по-простому «Брысь»,
А, белка на виду у всех
Всё крутится, как белка в колесе,
Из конуры не вылезает сурок,
Соня, спит уже который срок,
Оправдал своё название ленивец,
Поднаторел на лодырницкой ниве,
Часами висит вниз головой,
Точно, лень родилась вперёд него,
Недобро скалится собака динго,
Её родина-австралийская глубинка,
Что хочет укусить, не предупреждает,
Потому, что немая, не лает,
С хитрым прищуром подлый шакал,
Недружелюбный у него оскал,
Славу падальщика себе снискал,
Не зря приспешником Шерхана стал,
Грациозна пума-большая кошка,
На львицу похожая немножко,
Однажды так в прыжке изогнулась,
Что в фирму спорттоваров обернулась,
Она имеет псевдоним-кугуар,
А, рядом точит когти ягуар,
Потому, что хищник, на все сто,
Хоть и стал маркой английского авто,
В загоне холку на солнце греет
Мустанг-дикая лошадь прерий,
Со змеями разобрался по полной программе
Отважный мангуст-из МУСТАНГа анаграмма,
В вольер зверинца зубр запущен,
Хозяин Беловежской пущи,
Силы и мощи у него так много,
Что на капоте МАЗа упёрся рогом,
Тут и тягач-ушастик азиатских сёл,
Упрямец-трудоголик осёл,
Ишачит потому, что на работу зол,
С ним трясёт бородой козёл,
Про него говорят в народе,
«Персона нон-грата» он в огороде,
Им обзывают всяких дураков
И за него отвечают у братков,
Онагр, степной осёл, из диких,
Бьёт копытом, даже в загоне не тихий,
Много древних бойцов погубил,
Когда катапультой у эллинов был,
Бородата и рогата антилопа гну,
В калач подкову согнула не одну,
Её силу Остап Бендер знал
И так авто Козлевича назвал,
Сено жуёт лесной колосс-
Рогоносец, красавец лось,
Даже с волком не боится схватки
Этот амбал сохатый,
По горам скучает архар-скалолаз,
В альпинизме баран этот ас,
Как и его «братишка»-муфлон,
Домашней овцы предок он,
Страдает от бессонницы барсук,
Потому, что уши повесил на сук,
И даже не подозревает чудак,
Что «забегаловка» он для собак,
Правда, чисто теоретически,
Если взглянуть этимологически,
Как куча в траве, черепаха,
Прячет голову в панцырь от страха,
Лучшего гонца, конечно, не сыскать,
Кого за смертью посылать,
Ужарел на солнце ирбис-снежный барс,
Зимних хлопьев ему кто бы припас,
Ведь снег для него-отрада,
Ему бы в холодильнике жить надо,
Скучает по снегу и северный олень,
От жары у него голова набекрень,
Там выросли большущие рога,
Изменщица-жена ему не дорога,
Тут и другая рогатая животина,
Изящная лань-трепетная скотина,
В одну телегу, все знают,
Её с конём не запрягают,
Мощнейшие рога отрастил
Буйвол, бычара из громил,
Если хорошенько присмотреться,
В нём бык-трудяга «без наследства»,
Гурман эвкалиптовых листьев-коала,
Берёзовыми вениками ему питаться не пристало,
Скачет австралийский символ-кенгуру,
Чемпион по прыжкам в длину,
Ему хорошо, для покупки любой
Сумка постоянно у него с собой,
В ней и ребёнок всегда рядом
Под надёжным материнским приглядом,
Привезли морских животных и рыб
И крохотных и наподобие глыб,
Тут и умнейший дельфин
Из океанских глубин,
Может мыслить и здорово кумекать
И дрессируется прекрасно человеком,
А, вот-кровожадная акула,
В сказке про Бармалея-Каракула,
И ужасные «Челюсти» на экране,
Как «мясорубка» в океане,
Шлёпает ластами морж,
Его бивни остры, как нож,
Он научил людей не бояться
В проруби ледяной купаться,
Фыркает усатый тюлень,
Без воды ему двигаться лень,
Как на лежбище, морской котик,
До рыбы большой охотник,
А, если мячик ему дать,
Как котёнок, с ним будет играть,
А, вот юркий морской конёк,
К нам «прискакал» на огонёк,
Ощетинился морской ёж,
Голыми руками его не трожь,
Возле дна живёт всегда
Пятиконечная красавица-звезда,
Нет страшнее щуки покуда,
Чем живоглотка-барракуда,
С крыльями размера болшього
Скат-плавающий «электрошокер»,
В пучине тронь его только,
Тут же ударит током,
Сама, как кувалда, и дух её молод,
Головастая рыба-молот,
Что-нибудь запросто может отсечь
У человека рыба-меч,
«Дёрнуть» рюмку-нет вопроса,
Для «алкаша»-бутылконоса,
А, вот стремительная рыба-игла,
Сама зашиться смогла,
«Царь-рыба»-носит кличку почётную
Осётр, что мечет икру по-чёрному,
Тут и кальмар, у кого крепкие узы
Со скользкой особой-медузой,
Кто с ней некорректно поступит,
Обожжёт этот плавучий «студень»,
За чернильной завесой прячется
Моллюск-каракатица,
Для этимологов многих,
Это-«едет наказание от Бога»,
В норе подводной ищет жертву мурена,
Ждёт дойки морская корова, воет сирена,
Она стала озвучкой тревоги
И сигналом «Делай ноги»,
Щупальца распустил осьминог,
Любую даму облапать бы он смог,
Бодливый имеет порок
Морской зверь-единорог,
Как мифическую лошадь, историк его знал,
А, оружейник так пушку назвал,
Ихтиолог его величает-нарвал,
Всю воду расплескал сейвал,
Ему вторит сельдевой финвал
И неблагозвучный синий блювал,
Киты бы вообще-то, тут не появились,
Потому, что в бассейне не поместились,
Но, вспомнить о них было надо,
Хоть это для них отрада,
И всё же, они хитро поступили,
В середине себя букву заменили
И вместо огромных китов
К нам прибыло семейство котов,
Ну, а с этим полчищем кисок
Руководство разобралось быстро,
Диких, хищных в клетки поместили,
А, домашних по квартирам растащили,
Вместе со зверьём привезли и птичек,
Всяких диковинных и экзотичных,
Расцветок и оттенков разных,
Зелёных, белых, жёлтых, красных,
Возглавляет птичье братство
Орёл, коронованный на царство,
А, царю без регалий быть не годится,
Вот и стал он гербовой птицей,
Хоть в геральдических вопросах
Коллегой льва быть не просто,
Державу и скипетр в лапы вложили,
Фашисты, вообще, на свастику посадили,
А, в России символ страны главный
Стал мутантом двуглавым.
Ох, не просто быть царём, ребята,
Хотя бы даже и пернатым,
Отьелся на казённом хлебе
Изящная птица-лебедь,
С грациозно изогнутой шеей,
Наших водоёмов украшение,
В песне стал символом нежности
И супружеской верности,
А, ученик, который не успевает,
Свою любимую отметку так называет,
Зато своё озеро в балете
Имеют птицы эти,
Ловит рыбу розовый фламинго,
Ловля для него перед едой разминка,
Алёна Свиридова в песне когда-то
Назвала его «дитём заката»,
На рыбалку не берёт с собой кукан
Чемпион по рыбной ловле-пеликан,
Он предусмотрительный такой,
Мешок для рыбы у него всегда с собой,
Под опёкой селезня стая уток,
Между приёмами пищи у них малый промежуток,
А, когда хорошенько поели,
На страницы газет полетели,
Крякают кряквы, ныряют нырки,
Должны бы были чирикать чирки,
Шипун-лебедь шипит, гуси гогочут,
У них гусак-щипач, между прочим,
А, гуси-лебеди, так дети захотели,
Прямо из сказки к нам прилетели,
На гладь пруда чайки слетелись,
Накричались, вволю наелись,
От них стало белым-бело,
Как будто снегом всё вокруг замело,
Тут и кулик-пернатый патриот
Своих расхваленных болот,
Птица-глупыш морской считается,
Видимо, умом большим не отличается,
«Пушная» гагара На Севере живёт,
Но, свой пух нам для курток даёт,
Болотный гоголь гоголем ходит,
По дну водоёмов оляпка бродит,
С морским пернатым топориком
У столяра работа спорится,
В клетке сокол-зоркий птах,
Сталинских лётчиков называли так,
Можно хоть пол-света обойти,
Лучшего охотника Вам не найти,
Ястреб, клювастый и когтистый
Стал символом милитаристов,
По его милости, если зазеваться,
Цыплят по осени можно не досчитаться,
Коршун, разбойник и хищник,
Где бы перепёлку сцапать ищет,
В «Королевстве кривых зеркал»
Перевёртышем НУШРОКом стал,
Можно повидаться и с орланом-
Символом страны за океаном,
Тут и тукан с клювом огромным,
«Рубильником», прямо скажем, не скромным,
Гриф с большим размахом крыльев
И с головой, как будто его обрили,
Большой и сильный кондор,
Для него червяк-анаконда,
Здесь и филин-лесной «ухарь»,
Мышиный писк-отрада для его слуха,
Рядом сова-его «жена»,
Хрустальная у «Знатоков» она,
С ними всякие полёвки-мыши
Ведите себя как можно тише,
Тут же с хищными и мирные птахи живут,
И не боясь никого, свой корм жуют,
Тут и фазан, пижон и щёголь,
Любуясь собой, клювом щёлкает,
Павлин с роскошным хвостом,
На нём глаз у него, при том,
Тетерев, который ловко
На току устраивает «тусовку»,
У глухаря вечная одна «непруха»
И большая проблема со слухом,
Перепел, когда на ферме живёт,
Яйца для гурманов несёт,
В нём слышится, как один певец в меру сил
На конкурсе других всех победил,
А, если б букву одну он сменил,
Будет то, когда в себя много влил,
Лучший спринтер из пернатых-страус,
Хоть имеет нелетающий статус,
Но, лучше даже и не пытаться
В забеге с ним состязаться,
У него такие мощные точки опоры,
Что любому бегуну он даст фору,
Страусу свойственно бояться
За свои большие яйца,
Их трепетно он охраняет,
Высиживает, никогда не роняет,
А, если опасность вдруг подступает,
Он голову в песок зарывает,
Мол, ничего не вижу и не слышу,
Пока его испугавший не «навострит лыжи»,
Дятел прилетел, лесной «раздолбай»,
Всех в лесу он давно задолбал,
Примостился на подходящий сук
И принялся за работу-стук-стук,
То ли короедов на обед себе ищет,
То ли доносы в органы пишет,
Вот такой пернатый «стукач»,
Подьедается на пашне чёрный грач,
Когда он к нам прилетает,
Значит, что весна наступает,
Чёрным по белому они написаны красками,
Прилетевшими у Саврасова,
Чёрный ворон, как в песне поётся,
Над головою всё вьётся,
Смолью отливает его оперение,
Накаркать у него есть намерение,
С ним серая ворона, его «жена»,
Летающим волком считается она,
«Мисс осторожность»-можно назвать её сполна,
До того смекалиста и умна,
Хотя в басне дедушки Крылова
Прокаркала сыр, право слово,
Тут и «серая шейка»-галка,
Чтобы стырить, смотрит, нахалка,
Хоть имя женское носит она,
Но, настоящая пернатая шпана,
Ласточки с весной к нам в сени прилетели,
На провода и ветки деревьев сели,
Крутит хвостом ласточка-воронок,
Как авто для получивших срок,
Щебечет деревенская касатка,
Как девушка в чьих-то обьятиях сладко,
Схоронясь в дупло, иволга плачет,
Прям, как Таня Буланова, не иначе,
Примчалась воробьиная стая,
Клевать крошки и чирикать стали,
Если б каждый «Чирик» у них шёл
За то, что червонец нашёл,
То каждый из них таким манером,
Давно бы стал миллионером,
Но, чем слушать «Чирики» воробья,
Приятней насладиться трелью соловья,
Так свои рулады он выводит чисто,
Не зря ведь носит звание солиста,
Так же дрозды поют красиво,
Певчие избранники России,
Можно сходить в недалёкий лесок,
Чтоб малиновки услышать голосок,
Щегол своим видом щеголяет,
Чибис «Чьи Вы»-у дороги вопрошает,
Чижик в пьяном виде заявился,
На Фонтанке водки вдрибадан напился,
Помнят солдат, непришедших с фронтовых полей,
Стаи белых из песни журавлей,
Когда на Юг они по осени собираются,
В «сам себя вышибалу» собираются,
Но, чем его в небе, в облаках,
Предпочитают чаще синицу в руках,
По болоту бродит длинноногая цапля,
Ищет, где бы ей лягушку сцапать,
Среди них есть «родня» законная
Из двух слов лягушачьего лексикона,
Как «акушер», необходимый просто,
Аист для решения демографических вопросов,
В некотором роде,
Он-«коллега» капусты в огороде,
Если аист на крыше гнездо свил,
Значит, мир на Земле наступил,
Домашние пернатые обитают в птичнике,
Человеком защищённые от хищников,
В курином «гареме» петух
Для своих цыпочек-«пастух»,
Когда утро на селе начинается,
Он в «ошпоренного будильника» превращается,
Своих цесарок выводит погулять,
Зёрнышки и травку поклевать,
Индюк-надутая птица,
Звание философа ему как раз годится,
Если долго думает, размышляет,
То в суп непременно попадает,
Тут же «Шоу за стеклом» открыли
Для насекомых ползающих и многокрылых,
Большое множество всяких жуков,
Мерзких и противных пауков,
Например, зодиакальный скорпион,
Уж, очень ЖАЛОстливый он,
А, коварный и злой тарантул
Жертве яд пускает в рану,
Юркий и прыткий каракурт,
Чтоб добычу догнать, совершает спурт,
Шестилапый паук-крестовик
В истинную веру иноверцев обращать привык,
И язычников всяких неверных,
Его бы крестоносцем надо звать, наверное,
И наш паук обыкновенный,
«Ткач», безусловно, отменный,
Применяет своё ремесло,
Чтоб Цокотухам чинить зло,
Паутину свою всё время плетёт
И охоту на мух ведёт,
Мухе хана, когда в сеть его попадёт,
Если комар-пискун её не спасёт,
Их всех бы поместить в одной банке,
Побьют друг друга и сожрут останки,
Над цветком зависла стрекоза,
Во всю голову огромные глаза,
Она-сама себе и пилот
И совершенный живой вертолёт,
Из всех самый верующий-богомол,
Всё время молится и бьёт челом об пол,
Светлячок, как окурок, в темноте горит,
Майский жук своим пропеллером жужжит,
Оса, сладкоежка, кусака и так далее
С тонкой эталонной талией,
Всё наровит возле варенья сесть
И лакомство какое-нибудь сьесть,
Пчела, работящая её «сестра»,
Как пчёлка, пашет с раннего утра,
В соты мёд старается натащить,
Чтобы жизнь нам подсластить,
Слепень, хоть по названию, незрячий,
Но, без особых нежностей телячьих,
Жало в скотину может вонзить,
Чтобы кровушки, как Дракула, испить,
Жужжащий «волк»-злючий овод,
Так и ищет подходящий повод,
Чтоб устроить себе кровавый пир,
Ведь он-окрылённый вампир,
Все животные-живые существа
И, как потребность естества,
У них есть испражнения,
Которые воняют, простите за выражение,
И на этот неприятный запах
И тучей и тихой сапой,
Всякие навозники, известно давно,
Слетаются, как мухи на дерьмо,
Вот и здесь над зверьём они кружат,
Облепляя, лезут в глаза, жужжат,
Тут и мошки мелкие и дроздофилы,
Зелёные и синие мухи-«дерьмофилы»,
Но, все их старались не замечать
И внимания на них не обращать,
Всё это-животный мир в своём разнообразии,
Неповторим, необходим который и прекрасен,
Ну, что ж, дорогие посетители,
Детишки малые и их родители,
Всех животных, кого Вы хотели,
Своими глазами посмотрели,
Зоопарк закрывается сейчас,
До новой встречи в следующий раз.
21.03.2009.