Он уложил в свой чемодан
Рубашку, сменные манжеты
Трусы, носки, эспумизан,
И книгу с остреньким сюжетом.
Встал перед зеркалом: «Ого…
Хотя… солидный господинчик
Взгляд на часы… «Забыл чего?
Ах, да… Дурак… Валокардинчик
Она сложила в саквояж
Кефир, обед – все по диете…
Чуть располневший фюзеляж
Привел в «ажур» тугой корсетик.
Гель, шмотки. В рот драже «тик-так».
Взгляд в отраженье… «…В целом мило...
Присесть. Подумать. Так-так-так...
Ах, да… Элениум забыла!»
Такси. Посадка. Чуткий сон.
Отель. Кафе. Переговоры.
Все тот же, но седой гарсон.
И вялые без жара споры.
«Все, монсеньор?» «О, да, мадам...»
«Вина?» «Нет… Печень… Лучше чаю…».
«Что? В номер?» «Да куда уж там…»
«Что ж… чудный вечер cо свечами…»
Поставил тяжко чемодан.
Валокардин запил компотом.
Наткнулся на какой-то хлам…
Эх, черт ступню кольнуло что-то…
Чужая запонка… «Змея!!!»
Хотел кричать, но вдруг сдержался:
«Что ж… Пусть хоть кто-то, раз не я».
И под бочок к жене прижался…
Поставлен тихо саквояж:
И на кровать ложатся шмотки.
«Что там за креслом?» Вот пассаж…
«Ведь это не мои колготки!»
Знать муж водил мадмуазель.
«Подонок… На семейном ложе…»
Вздохнула тихо: «Вот кобель!
Хотя… По крайней мере, может…»
26.10.2011