А и плевать ты хотел, чем обычно за это платят.
Смотри горячее, вбирай целиком ее - руки, ключицы, платье,
Пиши сновидений сценарии, заполняй ей одной все ночи,
Черновик ей отправишь в конверте с пометкой "срочно".
Ты должен успеть, ибо старые раны всегда невовремя кровоточат,
Как ни крути ты,
хочешь или не хочешь.
Ибо знаешь, глаза у нее слишком быстро гаснут.
Когда ты оставляешь ее, все вокруг окрашивается красным,
И твою ненаглядную обступают не(на)видимые ей стены
В количестве четырех, восьми или, если везет, двенадцати одновременно,
И она между стен кружится неделями, обессиливая, несомненно.
А потом берет в руки себя
и ломает легко о колено.
Ты все знаешь и так, это ведь совсем и не главное тоже.
Держи ее руку на сердце, пускай мурашки по нежной коже
От ритмов таких, разбивающих кодом двоичным, морзянкой, грудь,
Расскажи ей потом, как ей в семь последующих ночей уснуть;
Только уложись, я прошу, ибо время неумолимо - гнуть
Свою линию не устанет и должно песком между пальцами ускользнуть.
Переплетенными так, что больно
совсем чуть-чуть.