На нашей памяти в кадильной дымке
царь Николай Кровавый стал «святым»,
как будто вовсе не было Ходынки,
как будто стёрты временем следы
его двора кровавых преступлений
и на державных берегах Невы,
и на далёкой от столицы Лене…
Не в ореоле лик царя – в крови.