Всё так же свеж язык Эзопа,
Он не протух за сотни лет.
Его хоть резала Европа,
Обрубки шевелились вслед,
И слово снова вырастало,
И губы морщились, смеясь.
Еще сильней язвило жало.
Властитель корчился, как язь
На берегу, в стихии чуждой,
И люд, режим черня углем,
За животы держался дружно,
Смеясь над голым королем.