На мотив песни про жирафа. Йолупукки - финский Дед Мороз.
В пасмурной Лапландии, вешая гирлянды,
Гражданин Финляндии отморозил гланды.
Но сперва махнул рукой — что зима нам, финнам?
А теперь лежит больной, скованный ангиной.
Тут поднялся переполох. Снегурку случай приволок.
И он хрипит с постели ей: «Аз есмь больно-ой, лечи скорей!»
Ассистентка-девушка тащит зелья прорву,
И вливает в дедушку с перцем «Коскенкорву».
Вырастает под столом ряд пустых бутылок.
Ну, а дед лежит пластом, как мешок опилок.
Сама из горла отпила, и мысль вдруг новая пришла.
Что деда надо бы раздеть и тело во-о-одкой растереть.
Но натёртый старичок — как парализованный.
Льёт Снегурка кипяток в таз эмалированный.
Но недугу не помочь, сильно дед болеет.
И тогда Суоми дочь телом деда греет.
И сразу ожил Дед Мороз, с постели встал и произнёс:
— Нет средства сауны верней. Коли дрова-а-а, топи скорей!
Замелькал колун в руках барышни-Снегурки.
Поколола в пух и прах все в сарае чурки.
Дед такой вопрос поднял: «Повышенья хочешь?
Раздевайся. И меня веничком отходишь!»
Тут девка краскою пошла, представив с дедом все дела.
И говорит сквозь скрытый смех: «Да как-же-с можно-с? Это ж грех!»
— Что ж ты, дура, гонишь мне — что это, мол, греховно?
— Нынче в нашей сауне равны все поголовно!
Коль, оленья ты душа, не обслужишь в бане —
— Не получишь ни шиша. Штамп — и до свидания!
Тут, гордость девичью поправ и в узел волосы собрав,
Шагнула твёрдо за порог — и прямо к де-е-ду на полок…
И теперь Мороз наш Дед — бодрый да весёлый.
А она ушла в декрет, будучи тяжёлой.
Новость эта, не шутя, носится молвою:
Родилось у ей дитя…с бе-е-елой бородою…
Пусть поступил он, как урод, но уверяет наш народ:
— Наличие седых бород — чистейших при-изнак есть пород!