И всё-таки: я не давала вам клятвы
впустить в эти будни горчащую суть.
Я – Вас – не любила.
Скажите – обратно?
Чтоб вновь океан захлестнул мою грудь,
чтоб берегом грезили ночи и волны,
чтоб руки ловили и ждали любви?
И всё-таки: страсть прокатившимся громом
не скажет прощального:
«Дальше – живи».
1.
Если встречу, то только шорохом
веток, шепотом – у виска.
Лето требует мглы и пороха,
лето требует, но пока
подожду, оборвусь страницею.
Сил не хватит теперь смолчать.
Если встречу, скажу, что рыцарство
не удел, а клеймо. Печать.
Мы не встретимся. Знаю. Сказано
и написано на роду:
Пустоцветного лета сказками
обманусь к своему стыду.
Но пока – ни солгу, ни вымолю
сна и смерти, идущих в ночь.
Обернусь, узнавая издали
мир, что нынче тосклив и тощ.
2.
Придется осознать, что всё случилось.
Что сказка обернулась новым днем,
и горечь каждой ягоды – кручина! –
описана (обглодана) пером.
Пора признать, что слово – не насмешка,
а способ обратить себя вовнутрь.
Монета говорила мне, что решка
(как и орел!) безбожно людям лгут.
3.
А клятвы любить (Вы – заметили?) не было!
Зачем вы глядите обиженно? … Ночь
ворочает кручами-тучами-склепами.
Постойте:
не нужно осколки толочь.
Постойте! Но Вы лишь посмотрите пристально,
и взглядом прошьете навылет висок:
-Ни клятвы, ни имени …
Глупая, рыцари
не выучат данный девчонкам урок.