Двое молодых людей - выходцы из Чечни, братья Царнаевы - совершили кровавый теракт на финише бостонского марафона. Среди жертв - молодые люди и девушки, могущие стать их друзьями и подругами. Вся Америка гадает, что побудило братьев Царнаевых убивать их вместо того, чтобы жить среди них?
Поп-журнал "Роллинг стоунз" опубликовал на обложке фото младшего Царнаева, что вызвало возмущение общества. Однако, исламистский терроризм не нуждается в "Роллинг стоунз" для придачи себе обаяния. Он уже им обладает в умах правой аудитории, включая норвежского убийцу и братьев Царнаевых. Понимание природы этого обаяния поможет лишить его будущего.
Романист Салман Рушди, объект ненависти радикальных исламистов, говорит "Террор обаятелен. Террористы-самоубийцы воображают это актом блестящего героизма, в то время, как это просто бессмысленное уничтожение себя и окружающих".
Рушди прав - обаяние много больше, чем известность, сексуальность или яркая одежда. Обаяние - это продукт воображения и мощная форма убеждения.Обаяние даёт чувство "если только" - если только я мог бы принадлежать этой группе, носить эту одежду, водить эту машину, встречаться с этой личностью, жить в этом доме, исповедовать эту идею...
Воплощая страстное желание в идею (или воображение идеи), обаяние убеждает в реальности желаемой жизни.Мечта может побудить к действию, от основания джаз-бэнда до бомбы в предвкушении жертвенности.Что мы находим обаятельным, говорит о нас нынешних и тех, кем мы можем стать.
Экстремистские онлайн-видео описывают чеченских джихадистов как бесстрашных бойцов, пробирающихся через кавказские леса в камуфляже и банданках.Эти образы предлагают считать джихадистских воинов настоящими мужчинами.Обаяние жертвенной смерти старо, как Ахиллес.Оно обещает доблесть, мужество, товарищество и вселенскую историческую важность.
В культуре Запада до первой мировой бойни слова "Упоение боем" были общепринятой и позитивной фразой.
В отличие от традиционного образа солдата, исламистский терроризм даёт ощущение принадлежности к тем, кто действует индивидуально и независимо, но от имени большой группы или ячейки.Скрываясь от властей, Царнаев написал:"Мы, мусульмане, есть одно большое тело, оскорбили одного - оскорбили всех". Радикальный исламизм даёт одиноким юным душам чувство общности в приобщении к "изменению мира".
Любое политическое движение может быть либо будущей утопией, либо прошедшей "золотой эпохой". Исламистский терроризм соединяет утопию с золотой эпохой - мечтами о восстановлении халифата.
Критики "Роллинг стоунз" правы - террористы на обложке могут подвигнуть на их путь будущих террористов. Известность рождает побуждение. Но исламистский терроризм покоится на гораздо более сложных и мощных формах обаяния, нежели поклонение рок-звёздам.
Развенчание этого обаяния труднее и важнее, чем возмущение журналом "Роллинг стоунз"
(По материаам журнала "Time")