Человек умер.
И слава, наконец,
вырывается из его холодных рук.
Она расправляет помятые крылья
и неловко взлетает.
Но тут же плюхается на асфальт –
гордая белая птица,
вскормленная в неволе
патокой похвалы
и отборным зерном лести.
Косточки обсосут на поминках,
а чучело
займет место
в истории литературы.
И на его оперении,
как на белой блузке,
так и останется
его несмываемая пятерня.
Маленькая полка,
десяток затрёпанных книг –
без обложек,
без автора и названия.
Искусство
анонимно, как подвиг.