«Железная музыка»
"К лесу, волки, - труднее убить на бегу!"
Что рождается мной – зовете железом.
Что вколол в вену я – называйте рудой.
Ты лишь пёс, если лаешь до рвоты.
Я же пепельный конь с гривою вороной.
Бежал и видел как летучие неМыши
Врезаются в рассвет, желая умирать.
Растоптанные мысли угловаты. Мира крыши
Спускают вниз, того, кто вверх хотел летать.
Но слетел херувимом ли я? – я на шею земных и фонарных
Херувимов с рождения больше похож.
Я повис на фонарь – желтоглазое око сигнальных,
Проракеченных факелов, обжигающих лунную ночь.
На столбе фонарем вишу и болтаюсь,
То от ветра, то от взмаха руки.
Но уже седьмой век не подходят ни кошки, ни тени,
И смотрю в воду я, и качаюсь совместно с волною реки.
Полна луна - свела с ума мой глаз всего наполовину.
Я перед ней неумолимо смел.
Она любовница - была в моей постели,
Когда я сотни лет казался небом и синел.
Я висел еще век, и фонарь был не мал мне.
Но заметил сквозь век, что подвешен в петле.
Сам её разрывал, разрывал кожи р`емни,
Выворачивал честь и выламывал кости руке.
Не имел никогда друзей с собой общих.
Всё одно – лишь с собою враги.
Брат я только сестре, именуемой ночью.
Океан же отец - протянул ко мне пальцами русло реки.
Я от боли ослеп – не видны очертанья,
Подошедшего сзади, вогнавшего нож.
Я себя проклинал - я не видел созданья,
Полюбившего тело и кровь мои в ночь.
Я нож вытащил – меж сухожилий
залетело его острие.
Так бьет тот, кого sapiens кличет любимым.
Я взял нож, я покончил с проклятой петлей.
Фонарем я не стал, но огнем и остался.
Я - то масло, что вскипает под кожей лампад.
Мой удел – обжигать, обжигаться.
Воздух жгу, но я воздуху рад.
Т.Д.