Не думай, что не думаю о Нас –
Я слишком часто жил
На перепутьях
Меж девичьих глаз.
И потому твой голос,
Женщина,
Узнал бесповоротно.
С рожденья думалось,
Но птицы клювом фраз
Клевали семена,
Что сеял я губами
в сухую почву.
Только строк анфас
Стремился, рос
К мечте, сидящей меж богами.
В сиянье северном – экстазе дум планеты -
Я находил твой дом
Закрытым для других.
Ветрами скудными – с дурными именами
Я жил слепцом бродячим, находя в чужих
Осколки от твоей души и плоти.
Послесловие.
Все дыры черные,
Знай, так или иначе,
Оказывались меньше,
Чем твоя душа.
Выкатывались бочки из подвалов,
Текла из кранов их то соль,
то бирюза,
Но не было вина
потоков. А морозы
Из страха вковывали мои губы
В сухость алых губ.
Без влаги из озер
Нам приходилось задыхаться
То на снегу, то спать на тех, кто груб,
В ладонях из грехов – не знал твой мех куницы.
Держался за остывшие уста.
Чужие и презренные границы
Пересекал я, в городах ища
Себя, других –
Больных, но безнадежно.
Лечить пытался и свое, и их
За завтраком так быстро поедались крылья,
На ужин ткались перья на телах,
Но становился тих
пьянящий ветер –
знак борьбы свободной
за ток, но переменный,
Что под кожей в миг
Разносит боль с злой примесью веселья.
Всегда я знал, что солнца первые –
Не звезды, а твой лик,
Врисованный печалью и судьбой глубокой
В истерзанное тело кипами листов
Написанных - о вкусе общей крови
С железным запахом –
Железным криком сов.
Т.Д.