Мой влажный нос уткнётся в твою руку,
И серость шерсти отразит закат –
Твоих стихов счастливейшую муку
В себе укрыл мой полуночный брат.
Он – это я. Но в судьбах преломленья
Острее чувствует чужие рубежи,
И неуёмно дикое стремленье
По собственной, звериной, правде жить –
Впиваясь в глотки, в сказочную небыль,
К молитвам лживым оставаясь глух…
Когда же голос твой взлетает в небо,
Я-он стихает, превращаясь в слух.