Под мягкое место пристрою бушлат,
чтобы взрывом нутро не сушило.
И буром, по минам, в пылающий ад,
пока не проснулось ярило.
К постам вдоль дувалов в сплошной колее
на смену спешат БТэРы.
Осколочный дождь досыпает в стволе,
в отсеке "куняют аскеры".
Безмолвное войско проходит кишлак,
дрожат вековые дувалы.
Мы ждем партизанских, внезапных атак.
Минеры "шлифуют" завалы.
Душманы не спят, их ни счесть, ни убить.
Молитесь, братки за моторы!
Здесь трудно дышать, а не то чтобы жить.
Мы круто взбираемся в горы.
Стволы, словно хоботы, задраны ввысь,
дорога все уже и выше.
Мелькнул за скалой то ли дух, то ли рысь
и камни помчались по крыше.
Броне не пройти, дальше только пешком,
мы грузим на плечи припасы.
Калашник мне ребра считает рожком,
на тропах "дежурят" фугасы.
Снимаем с позиций измученный взвод.
Удачи, братишки! До встречи!
По склону к машинам плетется народ,
убитых взвалили на плечи.
Мне память порой бьет наотмашь в лицо,
забыть бы все это навеки.
Вновь крепкое рвется наружу словцо,
когда перед взором калеки.