Мне было 6 лет. Весна. Мама купила мне новое демисезонное пальто. Помню, мама настаивала купить в клеточку, а я как увидела его – небесноголубого цвета, так… Мама тогда сразу сказала, ну как ты в нем будешь гулять, в нем только как приличной девочке по центральным улицам можно гулять. Но видя мои глаза, сдалась.
И вот я первый раз его одела.
А ребята надумали в «кондалы скованы» играть. Меня всегда ставили между более старшими и сильными. У меня то силенок не хватало держать цепочку. А в тот раз не удержали. И я со всего маху под натиском бежавшего вылетела из цепи назад, пролетела метра три, и оказалась в небольшой луже. Моё голубое пальто… Мои колготки с большой дырой на колене, мои коленки и руки, разбитые в кровь. А колготки тогда только-только появились. Их доставали по блату.
Я заплакала. Меня окружили – что больно?
А я им – нет, мама меня побьет.
Все удивились. Как это меня могут бить? Двор у нас был довольно-таки интеллигентный. Ну, побьет – это было громко сказано. Но ладошкой по заднице мне точно светило и суровый мамин взгляд – Я же тебя предупреждала, что такое пальто не для тебя.
Я, как могла, объяснила это друзьям.
Подъезды были большие. Окна с огромными подоконниками.
Я как сейчас помню себя сидящей на подоконнике в соседнем подъезде. Ребята принесли тазик с водой, мылом, иголку с нитками, зеленку. Кто-то оттирал мое пальто, кто-то штопал и застирывал колготки, кто-то отмывал от грязи мои коленки и руки и мазал их зеленкой, кто-то смешил меня, чтобы мои красные нос и глаза приобрели нормальный цвет. Через час я пришла домой в чистом пальто, но с мокрым пятном. Фенов то не было. Колготки были зашиты. Мама, увидев меня, не стала ругать. Оказывается, самые старшие уже успели сходить к маме, рассказать, что случилось, и что я боюсь идти домой, и попросили меня не наказывать, потому что не я одна виновата.
Вот это чувство локтя моих друзей идет со мной по жизни. Я, наверное, очень счастливая. Всегда, когда мне было трудно, со мною рядом были мои друзья.