Морщины времени рисуют свой портрет,
Меняя облик, формы искажая,
И ни одним штрихом не начертят ответ
Где та, последняя, морщина злая,
Где та модель, которой суждено
Последний дать ответ делам и наслажденьям,
И где последний взгляд на то, что рождено,
Определит всю значимость рожденья.
А может быть и нет той значимой черты,
И временной вопрос не так уж совершенен?
И путь проложенный с начала до версты-
Последней точки совершенства, не проверен?
И время бытия не так уж глубоко
Заложено в той форме осязанья,
В которой видимость старенья широко
Освещено в программах мирозданья?
И смысл не в том, что было и ушло
В далекий мир , не знающий предела,
В котором размышленье перешло
В другую форму жизни передела?
А может наша оболочка-форма плена,
Вновь созданного интеллектуального ума,
И лишь моментом собственного тлена,
Раскроется носильщика сума.
И , обретя свободу воскресеньем-
Откроется ему прекрасный мир,
И будет день бессменного рожденья,
В котором ждет его другой кумир!
Другие горизонты размноженья
Воспримут этот сложный переход
В другую форму жизни восхожденья,
Где обозначится другой подход?
И наша жизнь лишь первая ступень понятий,
Канва, в которой зарождается кристалл,
Где создан в мире восприятий,
Дающий осязанье всех начал.
И нужно не роптать на боль утраты,
На измененья в ложном понимании конца.
Рожденье наше есть большая плата,
В пути движенья до венца.
Не увлекайся датами рожденья,
Пусть годы сами поведут свой счет.
Какое ты имеешь отношенье
В том, что увидел этот свет?
Лишь поняв смысл рожденья как начало,
Великого подсчета лет,
Воспримешь грань всесильного сигнала
И выполнишь нам посланный завет.