Ей нравилось резать руки
До плача, до стона,до тёплой
крови,
И делалось всё не от скуки,
А от сильной-присильной
душевной боли.
Она думала - станет легче,
Если разрезать тонкую кожу.
Её оправдывать нечем...
Я расскажу про нее, если
можно?
Она была как река...
Ненавидела блеск дешёвых
пайеток,
А знаешь, парни всегда
Отчего-то меняли её на
брюнеток.
И душа становилась калекой...
Вскрывая вены пластмасовой
ложкой,
Она улыбалась коллегам,
Мол, меня поцарапала дикая
кошка.
И, пряча руки в карман
Ярких брюк иль рубашки в синюю клетку,
Корила себя за обман,
И за то, что снова оставила
метку.
А порезы вскоре чесались,
Желая по-дольше боль
причинить,
И чужие пальца касались,
Мечтая скорее всё изменить.
Но она любила другого,
И он ей был неистово нужен,
Как фломастер в руке немого,
Как таблетки, когда ты сильно
простужен.
По жизни мы в правило
верим,
Словно в чудную каплю
целебной воды:
Тех, кто рядом - мы вовсе не
ценим,
А нужны лишь те, кто к нам
холодны.
Ей было уже за двадцать,
Как быстро прошёл парад всех
планет...
Она верила, что ей лишь
тринадцать,
Заглядывая в окна, где горел
теплый свет.
Всё мечтала стать дивной
птицей,
Высоко-высоко взлететь к
облакам.
Она думала - ищет принца,
На самом деле - шла по
рукам.
Её никто не осудит,
Ни я, ни ты - мы ей не Судья,
Я верю - счастлива будет,
Пусть каждая в ней увидит
себя...