(20 лет спустя)
Я вас прошу письма не рвать,
Предвижу как вам неприятно
И неприязнь мне понятна,
Но я прошу вас дочитать.
Татьяна, право, я робею,
В душе моей царит бедлам,
Я и желаю, и не смею
В моём письме открыться вам.
Но, все же я почту за честь,
Коль вы изволите прочесть.
Меня всегда пленяла Ольга.
Сверкая всполохом огня,
Но знал, Татьяна, - вы, и только,
Понять сумеете меня.
Уж сколько с той поры минуло,
И сколько вдаль умчалось лет
Со дня, когда младой поэт
Подставил грудь свою под дуло.
Я знал, Онегина любили,
А я причиной смерти стал,
Ударив кремнем о запал,
И мне осталось «или-или».
Не в силах боль в душе терпеть,
Я удалился из именья
И думал – не дано уж впредь
Мне испытать любви томленья.
Мечтая о судьбе высокой
Судьбе тяжелой, непростой,
К брегам Италии далёкой
Тогда направил парус свой.
Для смерти я искал там повод,
Без страха я летел в бои,
И под мою диктовку Овод
Писал воззвания свои.
Вернувшись из своих походов,
Был как-то приглашен на бал.
Среди случайных эпизодов
Внезапно вас я увидал.
И чувство вновь ко мне вернулось,
Проснулся вновь во мне поэт,
И сердце птицей встрепенулось -
Пишу, надеясь на ответ.
Довольно только слова вам -
Я к вашим упаду ногам.