Бровей разлет и долгий взмах ресниц.
Уста её, что повергают ниц.
Глаза её возносят до небес.
Косы послушный и волнистый лес.
За что тебя, о женственность, ловить?
Грудей округлость, спелый сок ланит.
Как разглядеть тебя, нарисовать,
Прелестница и будущая мать?
И голос нежный, ласковы слова,
Разглажены, все свежи кружева.
И хрупка кисть, и беззащитен вид,
И запах юный тянет, как магнит.
Но, проклиная женственность свою,
Она не хочет создавать семью.
Поёт, и гладит пальцами рояль,
И волны музыки ее уносят вдаль.
Веселым детством до краев полна,
Её душа вам будет не видна.
Она солжет, невинно, много раз,
В руке и сердце будет дан отказ.
Она мечтает. О любви? Нет-нет.
Зря рассыпает свой волшебный свет.
Ей мир увидеть! Церковь, кухня, дети?
Какая чушь, полно чудес на свете!
Она поможет веру обрести,
Но Бог иль Дьявол - прочь с ее пути!
Но женственность во все века честна.
Судьбы ухмылку выпивать до дна.
Босая, стоя с яблоком в саду ,
Она его увидит на беду.
Лишь пара фраз и глаз уж не поднять.
И кто б то ни был, что отец и мать?
Благословят,- сыграет свадьбу дом,
А проклянут, - покаются потом.
И верность руки крепко свяжет им.
Единое и вечный пилигрим.