Начало романа http://stihi.ru/2013/08/29/9691
Глава двадцатая. Одиссей
Нет, далеко не всем идти в поход хотелось.
Но многие – желали подвигов военных:
блеснуть оружием и силой не терпелось!
Добычи богатейшей! Славы! Женщин! Пленных!..
А царь Итаки Одиссей – не жаждал славы.
Ему хотелось тихой радости: подольше.
Он – счастлив в жизни: есть жена, сын годовалый;
власть, уважение, любовь… – чего же больше!?.
Дед Одиссея – АвтолИк… Дед – сын Гермеса.
И этим – сказано уж всё. Что здесь добавить?
Неисправимый плут. Мошенник, всем известный.
Умел он красть и беззастенчиво лукавить.
Он мог менять свой облик, если нужно скрыться;
умел в зверей и гадов перевоплощаться;
мог, к жалости взывая, жертвой притвориться, –
и… никогда – ни с чем таким – не попадаться.
Была у Автолика дочка: АнтиклЕя.
И вышла Антиклея замуж за ЛаЭрта, –
царя Итаки-острова… Про Одиссея
болтали злые языки обычных смертных,
что… он – не сын Лаэрту; что он – сын СизИфа;
что от Сизифа тайно был зачат ребёнок.
…Сизиф – под стать был Автолику: царь Коринфа –
был виртуозом лжи, – наверное, «с пелёнок».
(Теперь – легко представить личность Одиссея.
С такой-то «родословной»… хитрость – дар «не спящий»!)
Дед Автолик, по просьбе дочки Антиклеи,
дал имя внуку – О д и с с е й: – «богов сердящий».
И пояснил, вздохнув, он дочери при этом:
«Я многим «насолил», и ими – ненавидим.
Наверное, мой внук – з а в с ё м о ё – ответит:
не миновать ему расплаты за обиды…»
…Был Одиссей коротконог, но симпатичен:
и борода, и голова его – курчавы;
приятен голос; бодр всегда и энергичен;
и притягателен взгляд умных глаз лукавых...
Не все цари его любили. Это правда.
Однако не было таких, чтоб – враждовали.
Иметь врага такого – никому не надо:
и потому – открыто – не конфликтовали.
Но «за глаза» язвили желчно: «Благородней
царь Одиссей – к о г д а с и д и т. Тогда он – строен…»
Но никогда никто не вёл речей подобных
при Одиссее… Тот – «не лез в карман за словом»!
Когда слух о войне дошёл до Одиссея,
он огорчился, – и всю ночь без сна на ложе
ворочался, вздыхал… И утром был бледнее
обычного. И сдержанней… Но что он может?
И – первым делом – он отправился в оракул:
узнать: ч т о предрекут его судьбе, ч т о скажут свыше?
…Протяжный голос произнёс: «О, царь Итаки!
На двадцать лет оставишь дом. Вернёшься – нищим…»
Неутешительный оракул, – чтО тут скажешь!?.
Но как такой судьбы избегнуть: х и т р о у м н о?
О! «Выход» в жизни находил он – не однажды.
Но вот… сейчас (?)… Как увернуться? Что придумать?..
Когда Атриды-братья вместе с ПаламЕдом, –
любимым сыном НАвплия, царя ЭвбЕи, –
приплыли на Итаку… царь гостей не встретил:
с безумным взором он пахал и что-то сеял…
Тащили плуг… осёл и вол, что было странно.
А сеял Одиссей… соль. «Он – безумен!.. Болен… –
народ шептался с тихим ужасом печально. –
Наш царь – ума лишился!.. Ах, какое горе…»
С младенцем на руках стояла Пенелопа,
со страхом глядя, чтО творится с Одиссеем.
Её красивое лицо от слёз распухло:
вот уж два дня супруг с безумным взором «сеял»…
«Без Одиссея нам никак нельзя под Трою, –
промолвил Агамемнон брату Менелаю. –
Нельзя ли чем помочь ему?.. С бедой такою
возможно ль справиться?..» – «Сейчас мы всё узнаем…», –
промолвил Паламед. Он подошёл поближе.
Да. Одиссей – безумен. Выглядит безумным.
Не узнаёт он Паламеда. Речь – не слышит.
Бормочет что-то он со смехом полоумным…
Но Паламед решил проверить: вправду ль болен
царь Одиссей?.. Ведь он – как старый лис – хитрющий!
Насколько он безумен, этот «пахарь в поле», –
с горящим взором за ослом с волом идущий?
И взял он с рук у Пенелопы ТелемАха, –
и прямо в борозду, – перед ослом и вОлом, –
он посадил ребёнка. Телемах заплакал.
И… Одиссей остановился... Он, с укором
взглянув на Паламеда, взял на руки сына
и бережно прижал к своей груди младенца…
Нет: в этот раз – увы! – судьба неумолима:
и от судьбы, как видно, никуда не деться…
…Конечно, Одиссей – смолчал, не подал виду,
что… месть! змеёю в грудь вползла и зашипела…
Да-а… Паламеда – Одиссей возненавидел.
И лучше б – Паламеду… этого не делать…
Продолжение http://stihi.ru/2013/09/13/8683
(Гл.21. Ахилл Эакид, сын Пелея)