Андрею Вержбицкому и всем ребятам -
сотрудникам ГСН "Вымпел",
павшим и живым.
1.
Волк был красив, когда в прыжке
Подпалинным блеснувши брюхом,
Всю боль оставив на флажке,
Поймал свободу чутким нюхом.
Но захлебнулся воем диким,
И вздрогнул, корчась от беды:
Мир для него вдруг стал безликим -
В нём не сыскать живой воды.
2.
Душе его, истерзанной в лохмотья,
И загнанной саднящей болью в круг,
В том сумасшедшем бешеном замоте
Не разобрать, кто враг ему, кто друг.
Но волк бежал, давно истратив силы,
Морозным воздухом отчаянно дыша.
Вдруг вспомнил: был он маленьким и милым.
И с косолапостью, присущей малышам.
И мамин бок, всегда чуть влажно-нежный,
Готовый защитить от всех врагов.
И взгляд её - в любви своей безбрежной
Не знающей преград и берегов.
Он понял вдруг: за всех волков на свете,
Что жили и, наверно, будут жить,
За мамин бок - умрёт он на рассвете.
И смерть достойную обязан заслужить.
Волк повернулся, жёсткий наст ломая,
И хриплым воем распугал сорок.
Разряд поджарым боком принимая,
Перешагнул за жизненный порог.
3.
Загонщик важный и собою гордый,
Стараясь не смотреть в янтарный глаз,
Подумал - всё ж следя за волчьей мордой:
"Побольше брать картечи... Про запас."
Чуть позже, шкуру волка расстелив
Ковром пушисто-модным на паркете,
Вальяжно мыслил, обо всём забыв:
Он гениальней всех охотников на свете!..
4.
Задев ногою морду в сотый раз,
Застыл охотник... Вдруг - до мутной жути,
Почувствовал живой янтарный глаз
И взгляд звериный, что дошёл до сути:
Непокорённою вовек душой,
Волк пригвоздил охотника позором,
За человечьей мелкой суетой
Давно следя застывшим, жёлтым взором.
Тут человек - с досадой в много лет,
Пнул вдоль клыков, зияющих оскалом!..
И мёртвый волк, что украшал паркет,
Вдруг замер на ноге его - капканом.
2011