Чеканя шаг на праздничном параде,
Кремлевской знати, отдавая честь,
Совсем мальчишкой лебезил пред сворой дядей,
В сердцах, мечтая на трибуну влезть.
С кадетской удалью, штормящей впронзу бури,
Промчалось время юности стремглав.
И лишь на сцене в шутовской, актёрской шкуре
Поймал кураж, вкус жизни оседлав.
Порой хандрил, впадал в сентиментальность,
Швыряя плоть на блажь, на пустяки.
Актерский дар – не роскошь – специальность:
Гастрольный бум, цветы, поклонники.
«Стучи в ворота, негодяй…» – бузит Петручче,
Шварцкопф, Базаров, Дервиш, Аристарх, Косой,
Забрежный Васька и до чёрта швали сучьей –
Все роли в жизни предначертаны судьбой.
В потоке дней житейской катавасии,
Терял друзей, про ближних забывал.
Менялись вкусы, замыслы и пассии,
А как иначе? – Жизнь не карнавал.
Какой пассаж – в партере мнётся зрелость,
Сегодня лучше стало, чем вчера.
Актёрский опыт, плюс кадета смелость
Решают с ходу важные дела.
Накал страстей, вокруг ломают копья,
Чтобы успеть, – разумней опоздать.
По жилам кровь пульсирует до вопля!
Проблема – как в руках себя сдержать?
И вот полтинник, срок достойный мужа,
Полсотни вёсен и полвека лет.
Но до сих пор важнейшее оружие
Был, есть и будет для потомков след.
Февраль 1988