Господа! Преклоните, в молчании скорбном, колени.
Дамы сердца! Извольте исполнить симфонию слёз.
В гости к богу умчались, коней привередливых, тени,
Унося катафалк, переполненный грудою роз.
За грехи, у Всевышнего, совестно клянчить пощады
И мечты о бессмертии – вечная прихоть богов,
Остаётся лишь память, которая вместо награды,
Не рассорит друзей и вконец урезонит врагов.
Проходная чистилища – сунься, – раздавят в лепёшку,
В лес господень, победные толпы, смыкаясь, стоят.
Только рай в шалаше не купить на базаре за трёшку,
Здесь другие законы, не то, что земной маскарад.
Господа! Поспешите смести с гробовых пьедесталов
Заскорузлую пыль, виновато-дрожащей рукой.
Вам овечьим хвостом втихаря дребезжать не пристало,
Да и слёзы их глаз крокодильи не хлынут рекой.
«Дурачин-простофиль» подвергают пожизненной пытке,
И «козлов отпущенья» дубасят кто по лбу, кто в лоб.
Эх, да раз, ещё б раз прокатиться в цыганской кибитке
И, подняв на дыбы, припустить вороного в галоп.
Не успел надышаться всей грудью свободою жизни,
И допеть – не успел, не сполна, что хотел, досказал,
И до рвоты хрипел, блудный сын непорочной Отчизны,
Как умел, так и жил и душой свои песни писал.
Преклоните, кто помнит, в молчании скорбном колени,
Тот, кто может, извольте исполнить симфонию слёз.
В гости к богу умчались коней привередливых тени,
Унося катафалк, переполненный грудою роз.
Февраль 2006