Занавешены очи тенями,
Пусть прохожий пройдёт стороной.
Эпитафия давит словами:
«Здесь любимый мой дед. Под землёй».
Уходил ты меня дожидаясь,
Но Всевышний тебя торопил.
Я стою, о тебе вспоминая,
Среди серых, безмолвных могил.
Как пришел, вспоминаю, как обмер,
Как сковал леденящий озноб.
Я не верил тогда и не понял,
Только молча смотрел на твой гроб.
А потом тебя, дёргал за руку,
Убивался, кусал в кровь губу,
«Ты проснись! Я прошу, вернись к внуку!»
Но лежал ты, как прежде, в гробу.
Не успел я с тобой попрощаться
И как сильно люблю не сказал.
Я кричал, я молил: «Возвращайся!»
Но Всевышний тебя не пускал.
Все сошлись, все стояли, как колья,
И смотрели на фотопортрет.
И я тоже смотрел, только с болью,
Как летел ты за птицами вслед.
Я не выдержал и, ноги раня,
Побежал по земле за тобой,
Но услышал я «Вечная память»,
и ты скрылся в дали голубой.
Я бежал за тобою по следу,
Но нательный мой крест почернел.
Я просил: «Ну, верните мне деда!»
А увидел, как ворон взлетел.
Я лицом в твой пиджак погрузился,
Тот, который хранил запах твой.
Я не знал, но ты всё же спустился
на мгновение снять мою боль.