Я уже не прошусь ни к кому на постой,
Я смотрю на закат и плыву на Восток,
И порой старый Эльм, полоумный святой,
Зажигает на мачте моей огонек.
Андрей Макаревич
Я уже не прошусь ни к кому на душевный постой.
Что поделаешь, друг мой, ведь веры и призрака нет.
Где-то спрятался день мой, когда-то счастливо-хмельной.
Нет ни утра, ни дня - только пепельно-сумрачный свет.
Я смотрю на закат и покорно плыву на Восток.
Что поделаешь, друг мой, сместились в мозгу полюса.
На окне сонный фикус вдруг выкинул первый росток.
Я, пожалуй, еще подожду - может, будет гроза.
И порой старый Эльм, наш с тобой полоумный святой,
соблазняет отправиться в путь и поднять паруса.
Эскапизм, говорите? Помилуйте. Боже ты мой,
я согласна на всё. Вместе с ним уплыву хоть куда.
Пусть потом осторожно на мачте моей огонёк
Эльм зажжёт, чтоб всю ночь, напролёт, разгонять мне тоску.
Вот грозы дождалась. Вы спросили: зачем мне восток?
Да, Вы правы... На Запад плыву (англичане - поймут).
10. Книга Маски без лиц. Цикл - Послание в бутылке