http://ertata.ru/post153618561
А было это в году восемьдесят втором кажись. Ну, да, в аккурат на второй год после дембеля.- Раскуривая самодельную, но сделанную умелой рукой трубку, произнёс рассказчик. - Давненько конечно, но память напрягать не приходится, потому как не ахти всё закручено в этой истории. Просто казус и стечение разных обстоятельств.-
За эти три дня, что мы были знакомы, случайно встретившись на одном из пикетов приполярного зимника, мы уже много чего интересного от него наслушались. Он не был похож на заливщика баков. Да и рассказы его не носили ничего из ряда вон выходящего. Так различные забавные ситуации. И к тому же описывал он их как бы между прочим, размеренно без суеты, с удовольствием погружаясь в воспоминания. И надо сказать, что неторопливость и степенность этих повествований, гармонично сочетались с его внешним обликом. На вид лет с небольшим, очень высокий, по его словам, два ноль семь ростом, и далеко не астенического сложения, он выглядел, учитывая густую бороду и не сходящую с лица задумчивую улыбку, добродушным великаном из какой ни будь русской сказки. В общем всем этим вместе взятым по неволе располагал слушателей доверием к себе и своим бывальщинам.
- Так вот, - продолжил он. - Работал я тогда на пикете близ Анабара. Это далеко за полярным кругом. У моря Лаптевых. Там богатые трубки кимберлитовые. И по сей день добыча идёт. А моё дело как и здесь на пикете дежурить. Кого топливом дозаправить, кому для ремонта условия, вот как вам, предоставить. Ну и просто отдых водителям необходим нормальный, с простынями хрумтящими. Обычно по двое мы вахту несём. Мой то напарник на охоте сейчас, потому его и не видно. Это дело обычное. А ещё когда зимник рушится, на лето, хоть ни каких селений на тыщу километров и нет, тоже должны люди находится. А иначе как? Тут не только случайные охотники, но и зверьё делОв наделает. Особенно медведи. Их мёдом не корми, дай порушить, поломать чего.
Дело конечно добровольное. А чего не остаться? Платят прилично. Дети дома не плачут. Охота, рыбалка, ягоды, грибы. Хозяйство своё. А что смешного. Картошку успевали вырастить. И от цивилизации не так уж оторваны. Вон дизель. И обогревает, и свет даёт. А ещё радиостанция коротковолновая. Связь со всем миром. Не хуже интернета. Правда интернет привязан к городам, да спутникам. А станция сама по себе и с обратной связью. Главное антенна, чтобы правильная была и как можно выше установлена. И сейчас хоть с Америкой, хоть с Новой Зеландией связаться могу. По России и разговора нет. Мой позывной известен многим. Так вот остались мы с напарником, Яхромским Николаем, на лето, дежурить. А что? Ружья, пять лаек натасканных и на крупного, и на мелкого зверя, и на птицу. Особо не заскучаешь. Река рядом, рыбы полная. Знай запасы делай на зиму. Да ещё и зарплата идёт. Не без греха. Золото втихаря мыли. Да при Союзе куда с ним соваться. Так для интереса. Кстати там и сейчас грамм восемьсот, если не больше у меня прикопано. Да место вряд ли найду.
Где-то в начале мая, выгребли на пикет охотники - эвенки. Человек шесть с канистрой. Помогите, мол соляркой. Вездеход с пустыми баками, километрах в семи стоит. А до посёлка ихнего все семьсот, пожалуй, будет. Так налейте, чтобы сюда доехать и заправится. Мы мол в долгу не останемся. Отказать грех, да и не убудет от нас. Уж списать хоть тонну, хоть две всегда можно. Часа через два подъехали они на старенькой БМП. Заправились. Оставили нам двадцать собольих и две песцовых шкуры. Правда, не выделанных. Но это не беда, Мой напарник в этих делах спецом был. Многому я у него научился. Вот лишь вязать на спицах так и не сподобился. А он мастак, и ещё какой. Начешет бывало с лаек подшерстка, и когда достаточно набиралось, прял как раньше бабки умели. А потом за неделю такой свитер сооружал, что в нём и без полушубка по тайге зимой шастать, запросто можно было. А эвенки пообещали ещё приехать с гостинцами.
Солнце пригревало всё больше. И почти не заходило. В конце мая вскрылась река. А надо сказать течение у неё бешеное и вода ледяная всегда. Да, что там вода. Грунт больше, чем на 15-20 сантиметров не оттаивал. Мерзлота вечная. Чего ещё ожидать от неё. В самом узком месте у нас мосток самопальный был сооружён. Да не абы какой, а из уголка и швеллеров. Разные мимо нас грузы провозили. Вот материала и набрали. Так, что не привязаны были мы к одному берегу. Тем более, что на правобережье озёра сплошняком шли. А утки, и гуси любят в таких местах останавливаться. Не хорошо конечно в не сезона. Считай браконьерничали. Да и птица худосочная, но всё разнообразие. Да и собак в форме держать надо. На охоту по очереди ходили, а за рыбой сто метров от силы. И вот пошёл я как-то с утра снасть проверить. Смотрю, а тот берег, он круче на много был, обвалился, а так как речка в этом месте, не больше пятнадцати метров шириной, то и снасти нашей досталось. Вернее не осталось её. Уставился я на свежий обрыв и вижу метра на четыре ниже верхнего среза, пятно чётко очерченное рыжеватое. А почва в этом месте светлая, с голубизной. И уж очень необычно это смотрится. Перешёл я по мостку. Подошёл ближе – мать твою… Густая рыжая шерсть. Сразу смекнул, что задняя часть мамонта. Постучал кулаком – как камень. Да крупный какой. Жаль до бивней не докопаться никак. А впрочем, сама по себе такая находка сулила многое. Нужно было связаться с большой землёй и сообщить о произошедшем. Под вечер вернулся Николай. Не задалась у него охота. Я к этому времени уже сообщил на базу про мамонта, но моего восторга там не разделили. Не вертолёт же посылать. И то правда. Чего напрасно геликоптер гонять. Поглазеть и всё? Тут нужна экспедиция подготовленная и согласованная. С инструментом и приборами. С людьми и техникой. На такую глубину ломом и лопатой не пробьёшься. Потому и пошли мы с Николаем , тщательней осмотреться. Прихватили кое - какой шанцевый инструмент и топорик ещё зачем-то. Первое, что сделал напарник, это погрузил руки в шерсть. Восхищённо щёлкнув языком и вытащив из кармана куртки щётку для чёски собак, он несколько раз провёл ею по крупу. Обнаружив довольно приличное количество подшёрстка, он принялся интенсивно его вычёсывать. Ну думаю совсем с катушек слетел. А он как мысли мои прочитал. Смейся, смейся, а я мол через недели две буду единственным в мире человеком в мамонтовом свитере. Для науки ущерба, ни какого, а может и польза даже. А и когда они экспедицию соберут? На будущий год или в следующей пятилетке?.Погоди, если хватит, я и тебе душегрейку сгондоблю. А ещё слышал я, что в году сорок третьем, находили зеки, в Нориллаге такую же целую тушу. И пока из Москвы учёные приехали, они половину ляжки обкорнали и съели. Говорят, кололась как стекло и мелкими кусками. Но ни кто не траванулся. Может и нам, а? Шучу. Сорок тысяч лет срок приличный. Кто знает, что с мясом при таком длительном хранении происходит.
Тюкнул я пару раз для очистки совести в грунт вокруг ископаемого, да куда там. Аж искры высек, а и песчинки не отколол. Николай же тем временем огромный пук подшерстка начесал. Помог я ему умять как можно компактней.
Вернулись мы в пикет и я связался с москвичём одним. Доктором наук. Как ни говори, а коротковолновики, в основном люди по тем временам, были продвинутыми и абы кто этим делом не занимался. Правда он не биолог, и не археолог, и даже не историк был, а по металлам и сплавам специалист, но всё равно ему проще на много было куда надо достучаться. А Николай смотрю постирал уже «пух» мамонта и раскладывая его на просушку, мысли в слух высказывает. Представляешь мол, Миха, ещё день два и оттаивать начнёт задница, то бишь окорок мамонтячий. Ну и запашок пойдёт. И такое разное зверьё, попрёт на него. Тут тебе и рыси, и медведи, и волки полярные, и песцы, и даже крысы, и лемминги. Им - то плевать на сорок тысяч лет заморозки. Испоганят , да ещё и кости растащат. И наука ничего не получит и мы в дураках останемся. А давай-ка прямо сейчас, с собаками туда сходим, нарубим немного мяса, и пусть собаки опробуют. Если всё нормально, то и себе наберём. Понятно, что не голодные мы, но такой исторический шанс.
Я согласился, но решили одной собакой обойтись. Старенькой Эльзой. Если, что, то не велика потеря. И нюх уже теряет, и сноровку. И потомства от неё ждать не приходится. Жалко конечно, не без того, но и она не дура, что попало жрать. Может разберётся.
Эльза съела не поперхнувшись. Мясо на вид тёмное. Темней медвежатины. Почти чёрное. Видимо сказывалось время хранения. Конечно прежде, чем угостить собаку мы отогрели его на костре. Структура крупная как у сохатого. Ни какого неприятного запаха. Захватив с собой приличный, килограммов на пять кусок, мы пошли к себе.
Проснулся я от запаха жареного мяса и картошки. Николай суетился у плиты. На столе стояла бутылка столичной из «НЗ». Я первым делом вышел на улицу и увидев жизнерадостную Эльзу, успокоился и даже воодушевился. А ведь, правда приятно чувствовать себя исключением из всего человечества, даже на этом уровне. Будет, что внукам рассказать. Может и не поверят, но у меня душегрейка обещанная напарником останется. И любая экспертиза подтвердит это. А ведь можно ещё солонину сделать и на большую землю вывезти. Пусть проверят. С такими мыслями вернулся я к столу. Налили грамм по сто. Молча выпили. Я ткнул вилкой в ближайший ко мне кусок и на удивление легко проткнул его.
- Четыре часа варил, - пояснил Николай, - потом тушил и жарил час. На всякий случай.- Не знаю даже с чем сравнить его на вкус. Мясо и мясо. Скорее всего, на баранину похоже. Своеобразный запах такой. Выпили по второй и тут меня «озарило». Глянув в упор на Николая, я со скорбным видом заявил, что возможно мы обречены. - А как же Эльза?- возразил он. - - Так на собак не действует ряд бактерий. Ботулизм на пример.- - Ты это брось, - запаниковал Николай. - - А ещё всякий там бруцеллез, ящур, бешенство, чума свиная и прочее, не сразу проявляются. А сибирская язва так вообще в самый раз. Есть теория, что от неё они и вымерли. И если бы термообработка их нейтрализовала, то не делали бы скотомогильников, а просто превращали бы всё в окорока и грудинки. Хрен знает, сколько нам осталось природой любоваться.- И я предложил весь неприкосновенный запас на стол выставить. Чего уж там мелочиться. А очень даже возможно, что алкоголь убьёт все эти бациллы. Выводит же он радиацию.
Очнулись мы от оживлённого разговора, стука ложек и бряканья кружек. За нашим столом весело улыбаясь и приветствуя наше пробуждение, сидели наши знакомцы эвенки. Сковорода была почти пустая. И от ящика НЗ оставалось чуть больше половины. В том, что они собрались за нашим столом, ничего предосудительного не было. Таково не писаное правило поведения в таёжной глуши. Даже если бы мы отсутствовали, любой забредший сюда имел право подхарчеваться. А тут стол накрыт, хозяева на месте пусть и в отрубе полном, но видно сам Маин велит угощаться. А может и помощь хозяевам потребуется. Значит нельзя уходить до поры. - Где однако, такого вкусного олешку брали? – спросил кто-то из них. А, что отвечать. Если олень, то где остальное. Магазинов по близости нет, чтобы на развес брать. Ну не показывать же им нашу находку. Хорошо, что они реку не форсировали. А по таёжным законам угостить требуется гостя тем, что он похвалил. Я попытался что-то придумать на счёт прилетавшего три дня назад вертолёта, но так неистово болела голова, что неопределённо махнув рукой, я налил себе и Николаю по две трети стакана. Эвенки одобрительно закивали, и разговор об олене заглох сам собой. Тем более, как я понял они приехали не столько гостинцы привезти, сколько на меня поглазеть. Самый рослый из них, мне по локоть был. Они откровенно разглядывали меня как диковину и что–то меж собой тихонько по своему лопотали. Наиболее отчётливо выделялись слова «луча» и «амикан». Потом они начали распаковывать свои узлы. Из самого первого с визгом выскочил поросёнок. Потом появились расшитые торбаса, две пары. На удивление мне они в пору пришлись. Обычно обувь мне под заказ делать надо. Приметливые, однако, подумал я. Через несколько минут, мы с Николаем были одеты в лучшие образцы эвенкийской одежды. На столе стояли короба с вяленой олениной, юколой и ещё всякой всячиной, включая морошку и не маленький туесок с красной икрой. А ещё замечательные охотничьи ножи нам подарили. Ну тут уж понятно стало, что с тонной, не меньше, солярки придётся расстаться. Так не беда. На день – два заглушим ДЭСку и вернём перерасход. Так и получилось. Заправили их под завязку. И ещё бочек пять залили. Приезжайте мол, когда нужным посчитаете. Мы гостям рады. А они неожиданно меня в гости пригласили. Поехали сейчас, не пожалеешь мол. Недельку побудешь, и мы тебя с дарами назад привезём. Да так можем одарить, что и за десять лет не заработаешь. Я конечно заинтриговался, да Николай отвел меня в сторону и говорит, не вздумай мол. А что так? Да вот так. Они тебя на племя берут. Всех своих женщин подкладывать под тебя будут. Чтобы значит, понесли от тебя. У них такое очень даже в порядке вещей. Кровь таким образом обновляют. Так, что плохого, говорю в этом. Я мол готов и днём и ночью. Да это сейчас так думается, а на деле, через три – четыре дня выдыхаться начнёшь. Привередничать будешь, увиливать. А для них отказ оскорбление тяжкое. Позор не смываемый. А стреляют они очень замечательно. Шкурки соболя видел? Ни одна не пробита. Все точно в глаз или в задницу. Так, что пусть сами привозят, кого сочтут нужным. Нельзя мол, отлучаться. Начальство в любой момент, с проверкой прилететь может. Уволят сразу. А вы приезжайте. Заправлять будем. Нам соляры на благое дело не жалко. На том и сговорились. На мой вопрос, зачем поросёнка привезли, ответили, что мол русские свинину любят. Вот вырастишь и съешь. Мы то к ним не привычные. Обращаться не умеем. Это нам якуты подарили. Хотели пять штук, но не получилось. Осенью завезут. А мы их вам отдадим. - И зажили мы с той поры как в сказке. Каждый месяц нам по две красавицы стали завозить. А они хозяйственные , рукодельницы. И готовят, и рыбу сами ловят. И ягоды собирают. И нас обихаживают. Да вы не смейтесь. Так и было. Два года райская жизнь длилась, пока тот пикет не убрали и нас перевели под Накын. А ещё привозили нам на показ деток наших. Вернее уже не наших. У каждой крали свой муж законный имелся. Вот ведь каких только обычаев у разных народов не бывает. Но лучше, чем у эвенков наверное нет ни у кого. С мамонтом правда совсем дело плохо вышло. Дня через три обрушился берег ещё раз, и унесло его неизвестно куда. А учёные приехали через полгода. По зимнику. Походили у того места. Даже снег очищали. По удивлялись нашей жизни «семейной» Ничего мы им говорить не стали. Ни про мясо, ни про свитера в которых щеголяли. И уехали они ни с чем. А вот с Марфой, так мы хрюшку назвали, такие приключения были, что и сейчас диву даюсь. Но об этом пожалуй в следующий раз.
Амикан - медведь (а так же эвенкийское божество среднего порядка)
Луча - русский
Маин - эвенкийское божество среднего порядка (иногда и медведя так называют)