Только для совершеннолетних
http://www.youtube.com/watch?v=sTBZ3b_LbyY
Читатель, деушка, пенсионнэр, элементалы,
в прошлой литературно-музыкальной композиции „Лолита. Пошлю его на…“ мы коснулись бытийных видоизменений женской субстанции рода человеческого, позволив себе немного выйти за пределы обыденного сознания среднестатистического жителя-квартиросъёмщика у самого влиятельного „домовладельца“, в период развитОй Кали юги. Дабы не нарушать и без того свистоплясового энтропийного состояния обоих полов, посвятим же немного нашего расфокусированного внимания и метаморфозам мужского начала. Ибо опция, дающая возможность свидетельствовать о нетождестве бытия и нашего сознания, только и отличает нас от животных. Субъект от объекта. А мужчин от женщин… хм… (Крайне интересная тема, крайне, но времени нету).
Без традиционализма как без рук, ног и головы, поэтому обратимся к индуистской доктрине циклов. В начале онтологии мужской тип всецело доминирует - Золотой век. Время мужских богов, брахманов и сверх-порядошных женщин. Он длится долго, так как стоит в некотором смысле вне времени. Но в нашем дубовом смысле - 2/5 человеческого цикла.
Серебряный век. Нордически-порядошные дамы входят в жреческую касту и постепенно, кое-где, моментами начинают доминировать. Луна желтеет, её интимная связь с печенью становится видимой. – Алкоголь? Грибы? Колючки ангельских труб? Не это ли является причиной постепенного вырождения валькиризма в мужегеноцидные цивилизации амазонок и образование царств великих, подозрительных и смурных матерей.
Бронзовый век. Мужеское начало ещё крепко и неподкупно никакими прелестями и щами. Мужчины-боги вынуждены спуститься до героев, чтобы возглавить восстание против узурпации власти матриархатом и его отпрысками - потомством соития земных женщин с духами 4х стихий. Вспомните, как много-много веков спустя, обращается Креститель к фарисеям? – Правильно: - Эй, вы, порождения ехидн, пасть, типа, закройте - говорит он им. Скажете, фигура речи, метафора? Ага, так я и поверил.
Олимпийская чистота ещё блещет на челах мужчин, они сплочены в кшатрийские ордена и полки, они способны неделями, да что там, годами скакать на лошадях и бить совсем уже распоясавшихся грудастых амазонок-бытовых кровососок и их рабов. Они вооружены самым главным оружием всех времён - правильной идеологией в плане религий, верований, сект. Идём далее.
Мужеская cправедливость и бесстрастность постепенно заменена агрессивной, жесткой, пассионарной, порывистой натурой. Время Геракла - полубога-получеловека. И пересмешника Диониса. Он тоже сын Зевса.
Век железный. Герои вырождаются до торговцев и фотценкнехтов, а лунный вампиризм хаотических дам-психопаток сполна мстит противоположной стороне за былые поражения бронзового века, изнутри разлагая остаточные элементы патриархата.
И вот на сцену выходят 3-ое. Кто ж эти 3-и гештальта? … - Великие Мёртвые гвардии царя Небес и Земли Ксеркса? Дваждырождённые рыцари Ордена тамплиеров? Римские легионеры, тяжело и гордо вошедшие в храм карфагенской боговодительницы, бесстыжей Баалтис? Бригаденфюреры Чёрного Ордена СС из Вевельсбурга? - Нет. - Иванушки Международные... - Аэропорт… Вокзал… Чемоданы, бытиё. Раны бытия. Слёзы пророков. Фикции - и фрикции - феноменологии, децентрализованные вершки и корешки - резомы – Делёза. Открытые продувные конструкции, развенчивающие любую метафизику. Вышли - и развенчали. На скамеечку запасных отправляется даже шизофрения фрейдистского психоанализа (нынешний постмодернизм уж куда шизофреничней).
Неумело искажённый звукооператором голос гермафродизированно сообщает:
Ты небо ты небо ты небо
А я земля…
Пролонгация вназад Ницше с его «Самая большая бездна лежит между мужчиной и женщиной. Хотя многим был обещан брак"?... – Да не думаю. Скорее просто паралич воли и ума.
Мужское начало – божественное, небесное, невозмутимое - опрокинуто на землю, вбито в материю, а мать сыра земля, облагоденственная животным вниманием, с искорёженным женским сердцем, подброшена в пустые оставленные небеса. Интеллектуальные карлики офисов по западному грызут шоколадки, а непривлекательные женщины в стиле базаров захиревших восточных городов, напористо ли или нет, но снуют по тёмным дорогам человекообразных обезьян.
Мурлыканья „Я люблю тебя“ после каждого полукуплета, пританцовывания в духе старых но всё ещё похотливых павианов, спародированная лунность ближневосточных культов, смультикультурализованный дагизм.
Скучаю скучаю скучаю
Я без тебя…
Анти-спокойствие, анти-равнодушие, анти-воля, анти-всё. Плоские трагедии и хаос идиотов, суета ментальных уродцев... - Во, опять вижу дедушку Генона! Этот неприятный тип так и лыбится, так и лыбится злорадно из своего Каира, облачённый в нелепый белый балахон магрибских суфиев из касты ящуров. Не, это папа Сталин…. - Да какая разница. А так всё солнечно начиналось в веке Золотом…
Не, меня так просто не заткнуть. Гордое слово „муж“ мутировало уже порядком давненько в „мужик“, кого в древней Руси не особо одаривали уважением, поскольку уважение предназначалось только мужам: князьям, воинам, ведунам. А сегодня мужик уже трансформирован в самца, в мачо. Этот - прикольный, но по сути жалкий. Агрессивный - или пытающийся быть таковым, однообразный, он активен от отчаяния, от необратимой вброшенности в закрытый со всех сторон мир материи, где он выполняет суппортную, так сказать, функцию - обслуживание „низшей матери“. В прямом и метафизическом смысле.
Хайдеггер прав - "Великая Полночь не наступила". Тигры и амфибии последнего аватары не сдюжили её "наступить", в схватке с Die Welt Великая Мать опять взяла верх. И Полночь сама по себе, похоже, не раздуплится. Надо что-то делать.