Мясо перестало пахнуть мясом,
В колбасе лишь соевый белок.
То ли все вокруг свихнулись часом,
Славя вместо Блока шлакоблок.
И чему нам верить - я не знаю,
Все друг друга дурят на миру,
Пищепром из тухлого минтая
Гонит лососёвую икру.
Ложку взял, и ротик свой разинул,
Думал, что икорный брызнет сок,
Но она жуётся как резина,
А на вкус – нестиранный носок.
Никакого близко аромата,
Словно пропиленовый цветок,
И на языке лишь привкус мата,
Да в гортани колом встал глоток.
Поперхнулся, плюнул не глотая,
Не попав в помойное ведро.
Здесь, похоже, даже нет минтая –
Разберись, товарищ Пуаро.
Цвет приличный, как у мандаринок,
Шарики – живые, словно ртуть.
Отложил я несколько икринок,
Может, разовьётся что-нибудь.
Наблюдал за этим, то и дело.
Через месяц родилось Оно.
Квакнув, запищало, зашипело
И, нагадив, шмыгнуло в окно.