Кружится первый снег за голубым окном,
А город затонул на дне глубокой ночи.
Ныряет самолет под днища облаков,
Уже никто его при бытье не отстрочит.
Пружина тишины сжимается опять
До выплеска зари, до воробьиных прений.
Ночные журавли по небу не летят,
Но осень до весны печалью сердце греет.
Беспечный и святой, не пойманный в ладонь,
Над крышами домов, над темными крестами
Порхает первый снег, как первая любовь.
Быть может по утру, он на земле растает.